Теперь Сеньку снова уносило к окопам. Вот он свалился на грязное дно, кто-то, перепрыгивая, сшиб сапогом шапку, потом его вышвырнули наверх, и возле оказался белозубый Батурин.
— Поглядим теперь, как они бегают! — заорал он на ухо. — Догоняй!
Барташ приблизился к ним куцыми бросками выбившегося из сил человека.
— Прихвати ремень, — посоветовал Павло, — так колоть сподручней! Тебе-то, комиссар, впервой на штык обновка…
…Экипаж застрял возле окопов. Густогривые «киргизы» были убиты. Извозчик при помощи двух молодых пареньков-бойцов освобождал позванивающую сбрую. Старик старательно ругал Мостового и вместе с ним советскую власть и «товарищей». Пареньки подзуживали старика, беззлобно смеялись. Сенька торопливо приблизился к нам.
— Дедушка, батя где? — спросил он.
Извозчик, узнав виновника всех бед, яростно напустился на мальчишку. Сенька огрызнулся, погрозил штыком и продолжал поиски, не обращая внимания на повизгивающие пули. Отца он нашел в боковом ходе сообщения, на «пятачке», где обычно распределяли горячую пищу и хлеб. Егор сидел на консервном ящике, подняв руки, а Донька ловко закручивала его оголенное тело потными, грязноватыми бинтами. Вокруг них сидели бойцы, аппетитно уничтожая тушеное консервированное мясо. Они хвалили Мостового, и он, очевидно, чрезвычайно был этим доволен. Сенька вертко протиснулся.
— Ишь ты какой, — сказал он.
— Кутепова увидел. Не утерпел, Сенька.
— Знал бы, что у тебя такой скаженный характер, — проворчал Сенька, — в другой раз фаэтона… дулю… понял?
Егор, улыбаясь, притянул сына.
— В другой раз с седла их рубать буду.
— Тебе-то смех, а у деда обоих коней уконтропупи-ло, — по-взрослому упрекнул Сенька.
ГЛАВА XXVII
Четырехдневный бой за городом не дал результатов. Укрепленная линия обороны не была прорвана. Даже частичное поражение правого крыла, взятие артиллерийских казарм было локализовано подошедшим отрядом красной таманской пехоты. Город, заранее обреченный Корниловым, не сдавался. Огромные потери не могли сломить революционного мужества.
Тридцатого марта Корнилов собрал военный совет в составе Алексеева, Маркова, Богаевского, Деникина, Романовского и наказного атамана Филимонова. На совете присутствовали Гурдай и Лукомский. Невдалеке ог Корнилова в извечной позе преданного телохранителя стоял молчаливый Резак-бек Хаджиев, кавалерийский офицер, начальник текинского конвоя и личной охраны Корнилова. Командующий осунулся, на лбу легла глубокая складка, придававшая его лицу суровое страдальческое выражение. Слышались разрывы снарядов, дребезжали стекла.
— Противник проявил упорство доселе небывалое, — сказал Корнилов глухим голосом, — мы очутились лицом к лицу с какой-то новой армией, — он поднял тяжелые веки, набухшие от бессонницы, — армией, не понятной ни мне, ни, вероятно, вам, господа. Положение тяжелое, и я не вижу другого выхода, как взятие Екатеринодара. Поэтому я решил — завтра на рассвете атаковать по всему фронту. Ваше мнение, господа?
Все молчали. Корнилов видел беспомощную нерешительность на лицах своих ближайших соратников. Его предложение застало их врасплох. Он обратился к Деникину:
— Вы, Антон Иванович?
— Об Екатеринодар мы разобьемся, — тихо, выдавливая слова, сказал Деникин. — Первый порыв прошел. Неудача же за собой повлечет катастрофу. Нам надо сохранить армию. Нам надо сохранить инициативу в выборе путей отхода, Лавр Георгиевич. Если раньше мы ориентировались на уход в Грузию, то теперь, в связи с изменением ситуации, нам выгодно вновь прикрыться Доном… Краснов за это время значительно преуспел. Нам надо снова консолидировать силы в районах войска Донского. Это разумное возвращение к тем проблемам войны, которые поставлены вами, Михаил Васильевич, в январском письме во французскую миссию, в Киев. Кроме того, — Деникин несколько смутился, — группа… оккупационная группа… успешно борется с большевистской анархией. Последние сведения, — он вытащил серенькую газету, торопливо развернул ее, — сведения, идущие из екатеринодарской прессы… Оккупационная армия взяла Киев, Одессу, Николаев, Херсон, Елисаветград, Знаменку, Кременчуг… Продвигаются на Екатеринослав и Полтаву… При таком наступательном порыве Ростов в нескольких форсированных переходах…