Здесь же единственной ниточкой в руках археолога, пытавшегося разобраться в загадке фатьяновцев, оказывались изготовленные ими предметы, найденные на стойбищах лесных охотников. При раскопках в разных местах исследователи находили черепки фатьяновских сосудов, фатьяновские топоры и каменные столбики, образовавшиеся при сверлении «боевых топоров» трубчатым сверлом, Находки таких каменных стержней казались особенно важными. Будучи отбросами производства, они свидетельствовали, что фатьяновцы не только посещали места неолитических стойбищ, но в ряде случаев здесь же изготовляли свои топоры, то есть жили здесь какое-то время…
Может быть, фатьяновцы и были обитателями этих стойбищ?
В самом деле, стоит вспомнить, что могильники лесных охотников нам практически неизвестны. Возможно, они хоронили своих покойников на помостах над землей, как это когда-то делали саамы и охотничьи народы Сибири. Поэтому можно угадать мысль, которая с неизбежностью возникла в умах исследователей. Поскольку, рассуждали они, с одной стороны, нам известны только поселения неолитических охотников, а с другой — только могильники фатьяновцев, то почему не предположить, что перед нами две половины одного целого, явления одной культуры, дополняющие друг друга? Разница в предметах, в сосудах? Но подобные отличия можно видеть в пределах одной культуры, на ее поселениях, используемых в разные времена года. Здесь же отличие может быть еще большим. На поселениях мы видим грубую кухонную посуду повседневного употребления, а в погребениях — ритуальную, специально изготовленную, как и все другие предметы погребального обряда! Находки же фатьяновских вещей на поселениях только подчеркивают искусственность их разделения…
Такова была точка зрения ученых, пытавшихся свести концы с концами, разом объяснив отсутствие могильников лесных охотников и поселений фатьяновцев.
Подобное объяснение было слишком искусственным, чтобы найти достаточное количество приверженцев. Различие между лесными охотниками и фатьяновцами заключалось не только в форме и способах изготовления предметов материальной культуры. Главное было в хозяйстве, в знакомстве фатьяновцев с металлом, широком развитии у них животноводства. Наконец, нельзя было не обратить внимание на антропологические отличия между фатьяновцами и лесными охотниками; более того, на полную тождественность фатьяновцев представителям западных культур «боевых топоров».
Согласно работам антропологов, изучавших черепа и скелеты из фатьяновских могильников, в подавляющем большинстве они принадлежали людям так называемого «средиземноморского» типа — с высоким крутым лбом, массивным красивым черепом, тонким, часто с небольшой горбинкой носом и широким, массивным подбородком. Такой тип людей можно видеть на скульптурных портретах древних римлян, он сохранился среди населения Центральной Европы и Восточной Прибалтики, в Подунавье и отчасти на Балканском полуострове. Фатьяновские женщины, наоборот, оказываются изящны и тонки, обладая миловидными чертами лица, как то можно видеть по реконструкциям антропологов.
По всем признакам выходило, что фатьяновцы — несомненные пришельцы из западных областей Восточной Европы, с территории современной Польши и Чехословакии, где история родственных им племен прослеживается с гораздо более раннего времени, чем появление фатьяновцев в Волго-Окском междуречье. А это уже давало простор для фантазий. В тридцатых годах нашего века, когда на развитие европейской археологии определенное давление оказывали политические идеи, в первую очередь связанные с расизмом и фашизмом, ряд германских археологов, антропологов и историков провозгласил фатьяновцев передовыми отрядами древних германцев в их наступлении на восток. По их утверждениям, фатьяновцы были «штурмовыми отрядами», которые обрушивали на головы местных жителей свои каменные топоры во время завоевательных походов на восток.