Костяные кирки древних рудокопов.
В том, что это оказалось возможным, убеждают нас множество открытых за последние десятилетия специализированных районов по добыче кремня — в Швеции, Дании, Англии, Франции, Польше, Германии; у нас — на Украине, в Белоруссии, в Зауралье, на Каме, Северной Двине, на Оке и в Верхнем Поволжье. Иногда это были открытые выработки; по большей части — настоящие горные разработки с тысячами вертикальных шахтных стволов и сложной системой отходящих от них горизонтальных штолен, распространяющихся по пласту, содержащему кремневые желваки. Главным орудием добычи кремня по всей Европе служили кирки из рога благородного оленя. Их находят при раскопках шахт во множестве вместе с молотками из этого же материала, клиньями и лопатками из костей животных. Там, где вмещающая кремень порода была особенно твердой, применяли кремневые кирки.
Размах горного дела в неолите поразителен. Кремень не просто добывался и выносился на поверхность. По-видимому, существовала четкая специализация и разделение труда. Добытый кремень тут же на поверхности обрабатывали мастера, изготовляя из него топоры, которые совершали путешествие к покупателю за сотни километров в оббитом виде и там уже только шлифовались.
Как полагают исследователи, общины людей, специализировавшиеся на горном деле, жили исключительно за счет сбыта своей продукции, поскольку большая часть времени и сил уходила у них на разработку штолен и обработку кремневых заготовок для топоров.
Добыча кремня (по Н. Н. Гуриной).
В таком специфическом и сложном деле, как горные выработки, специализация предполагает высокий уровень необходимых знаний, которыми обладали неолитические шахтеры. В самом деле, чтобы чувствовать направление жилы под землей, находить наиболее богатые ее участки, вырабатывать пласт ровно настолько, чтобы работа была безопасна, требовался опыт многих поколений, передававшийся по наследству. Несчастные случаи с древними рудокопами происходили, но редко, гораздо реже, чем это можно было бы ожидать.
Насколько высока была их предусмотрительность и знание геологии, свидетельствует случай в Ла Пти Гаренне (Франция). В прошлом это был один из важных кремнедобывающих районов со множеством неолитических шахт в теле горы. На них, уже в наше время, наткнулись строители, которые прокладывали сквозь гору тоннель. Строителей удивило, что в одном месте, несмотря на большое содержание кремня, первобытные горняки почему-то не стали прокладывать галереи и обошли этот участок стороной.
Посмеявшись над недогадливостью древних рудокопов, они в этом месте начали разработку щебня — и на второй или третий день под обвалом погибло несколько рабочих…
Опыт горного дела по добыче кремня, а потом и соляных разработок, по-видимому, очень быстро привел к разработкам медных, мышьяковистых и сурьмяных руд, хотя вплоть до начала массового производства железа первобытные металлурги не могли удовлетворить спрос на металл. Добыча кремня существовала на протяжении всего бронзового века, восполняя недостаток металла.
Фатьяновцы занимались «вторичной» металлургией. Они получали уже готовый металл в слитках или в изделиях, которые по мере надобности переплавляли в рабочие топоры и наконечники рогатин. Металлический рабочий топор, острый и надежный, был самым ценным предметом в их пастушеском обиходе. Не потому ли археологи находят так мало медных и бронзовых предметов в фатьяновских могильниках, что вечно нуждавшиеся в металле фатьяновцы лишь в редких случаях позволяли себе роскошь потратить его на украшения? Ведь и значительно позднее, спустя почти тысячелетие, бронза и медь попадают в леса Восточной Европы крайне скупо, изделиями из них дорожат, и сломанное металлическое орудие не выбрасывается, а идет в переплавку.
Теперь, когда в общих чертах наметилась структура фатьяновской экономики и экологии, стоит еще раз вернуться к могильникам этих людей, чтобы попытаться решить их загадку.
Предположение о кочевом образе жизни фатьяновцев основывалось на двух постулатах: на отсутствии следов поселений и на характере животноводства. Отрицание само по себе не может служить доказательством, поэтому оставим первый постулат в стороне. Что касается второго, то изучение состава стада и его экологическая характеристика доказывают как раз обратное.