Она указала в центр города.
От быстрой ходьбы и нахлынувшего необычного волнения сердце Смирина, казалось, вот-вот вырвется из груди. Он не видел людей, не замечал красоты солнечного дня; в ушах тонко-тонко звенело.
В считанные минуты очутился на центральной площади города.
— Где у вас горсовет? — спросил у пробегавшего мальчугана.
— А вот...— недоуменно показал тот на ближайшее здание.
Смирин подивился, что сам не разглядел крупной надписи на фронтоне здания, взбежал на высокое крыльцо. На втором этаже нашел отдел охраны здоровья.
В просторной комнате за столом сидели одна напротив другой две женщины средних лет, похожие, как близнецы. Смирин подумал, что сходство уж больно велико, протер глаза, спросил;
— Кто из вас заведующая?
— Рано нам в эаведующие...
Одна из женщин показала рукой налево. Только сейчас Смирин увидел там дверь. Вез стука вошел в кабинет.
— Разрешите?
— Прошу! — кивнул человек, сидевший за столом. Он даже не посмотрел на вошедшего.
— У меня вопрос...
Заведующий поднял голову и, словно что-то попало ему в глава, стал их торопливо протирать. Вскочил из-за стола, отступил назад.
— Что делается на эемле! — вскрикнул Смирин.— Ивин? Колька-а!
Они крепко обнялись, стул, на котором сидел Ивин, полетел на пол. В четыре руки подняли его. Потом заговорили наперебой; вспоминали первый день войны, бомбежку, танковый бой, овраг, медицинский пункт и доктора Эскина...
Наконец Ивин выскользнул из объятий Смирина, подался на несколько шагов назад, всмотрелся как следует.
— Он! Ей-богу, он! — крикнул и опять бросился к Смирину, тискал его, ощупывал плечи, словно хотел еще раз убедиться, что перед ним живой человек, а не призрак.
— Дорогой ты мой! С того света явился! Майор? Академию окончил? А я, братка, пошел по цивильной линии. Горздравом стал...
Ивин мало изменился. Разве что лицо посуровело, как-то потемнело, как будто он долго пекся на южном солнце. На левой щеке белел шрам — след пулевого ранения. От этого казалось, что он все время улыбается одной половиной лица.
Теперь Смирин уже верил в невозможное.
— Где же моя жена?
— А браточка! Ну что я за человек! — Ивин схватился ва голову.— Твоя Алеся работала у нас, а потом уехала...
— А Василь?
— И Василь... Славный такой хлопец!
— Где же они?
— От нас посылали врачей на стройки. Алеся сказала, что всегда была на переднем крае, и записалась первой...
Ивин отворил дверь в общую канцелярию:
— Марья Ивановна, где-то у нас было письмо от доктора Смириной. Помните, она уехала на восток?
— Помню. Было письмо...
— Поищите, пожалуйста.
Женщина принесла папку с бумагами, показала разорванный конверт и письмо, подшитые вместе с другими документами.
— Дайте сюда,— сказал Ивин.
Она аккуратно извлекла из папки письмо вместе с конвертом, отдала Ивину.
— В прошлом году получили,— сказала и вышла из кабинета.
Смирин выхватил листок из рук Ивина. Долго всматривался в ровный твердый почерк. Начал читать письмо. Оно было очень коротким и официальным. Алеся просила выслать ей служебную характеристику.
Еще раз пробежав письмо глазами, Смирин повернулся к столу, придвинул к себе стул, сел. Не держали ноги. Сердце гулко стучало в груди. На миг вакрыл глаза, посидел молча и вдруг заторопился.
— Будь здоров, Ивин! Спасибо,— и спрятал письмо в карман.— Еду...
— Не отпущу. Пойдем ко мне. Познакомлю с женой, детей покажу...
— Меня Василь зовет,— сказал Смирин непреклонно.
— На часок всего.
— Нет!
— На полчасика...
— Приеду в другой раз. Не на час и не на два. А пока бывай эдоров! — и крепко обнял Ивина.
Самолет сделал три посадки по маршруту и высадил Смирина далеко за Уралом. Там он пересел на комфортабельный лайнер другой линии. Летел еще целую ночь и к утру очутился в Оловянске. Новый воздушный порт. Рядом большой город — эаводы, заводы... А между тем город еще не значился ни на одной географической карте — он вырос совсем недавно.
На горизонте в легкой синеве лиловели вершины гор. К югу от города пучились две округлые сопки. Небо над ними чистое, высокое. Ветерок приятно освежал разгоряченное лицо Смирина.
Не задерживаясь в аэропорту, поехал в город. Улицы заасфальтированы, обсажены пихтами...
Скоро он подошел к белому двухэтажному дому. Помедлил на крыльце, прежде чем ступить в коридор и с затаенным дыханием постучать в дверь, на которой была выведена четверка в синем кружочке. Тихо... Постучал еще раз, настойчивее. За дверью послышались шаги, потом щелкнул замок. Выглянул худощавый человек в полосатой пижаме и мягких туфлях.