- Ерунда, ты просто на себя наговариваешь, почему ты так решила? Я уверен в том, что у нас все будет замечательно, - не унимался мужчина. Лера, повысив голос, резко оборвала его:
- Да так уже было.
- Лера, согласись хотя бы ради детей, им нужен отец, а я могу и хочу тебе в этом помочь.
- Я очень люблю Лину и еще не родившегося сына, и ради них я могу пожертвовать всем, что у меня есть, но я не вправе жертвовать чужой жизнью, которая мне не принадлежит. Я прошу, прости меня, если сможешь, но я повторю, мой ответ - нет. И я больше не хочу поднимать этот вопрос, для меня он исчерпан, для тебя, я думаю, тоже. Ты спросил, я ответила, отрицательный результат тоже результат. Ты набрался смелости и попытался, а это лучше чем потом мучить и укорять себя в бездействии. И, если ты будешь упрямствовать, то я уеду домой.
Роберт подскочил как ужаленный и, сорвавшись с места, быстро покинул дом, Лера подошла к открытому балкону и увидела, как он резко размахнулся и выбросил что-то в океан, и девушка поняла, что это было кольцо. Она тяжело вздохнула и пошла к нему. Он стоял лицом к океану и смотрел вдаль, руки его были в карманах джинсов, и было видно, что они сжаты в кулаки. Девушка обошла его и встала прямо перед ним, частично закрывая живой пейзаж. Он продолжал стоять молча и смотреть на водную гладь, не удосужив девушку взглядом. Лера откашлялась и, пристально изучая его лицо, заговорила:
- Роберт, я больше не буду извиняться перед тобой в том, что ты чувствуешь ко мне, моей вины нет, я тебе ничего не обещала, не давала тебе ни малейшего повода и намека, наоборот, я всячески препятствовала их возникновению, отдаляя тебя от себя. Но ты решил иначе, и это только твоё решение. Я прекрасно знаю, что сейчас сделала и делаю тебе больно, как, в прочем, и за все время нашего знакомства, но я очень хочу достучаться до глубины твоего сознания для того, чтобы ты попытался понять меня и услышать. В моей жизни существовало только трое мужчин, которым я обязана всем тем, что у меня сейчас есть. Мой отец, который подарил мне жизнь и все, что к ней прилагается. Мой муж, который подарил мне возрождение, приложив титанические усилия, чтобы вернуть меня к жизни, и он, которому я подарила свою жизнь. Вклад отца в мое становление как личности я обсуждать не буду. Мужу я обязана рождением дочери и тем, что в семнадцать лет я не сорвалась в пропасть, только лишь потому, что он мне не позволил этого сделать. А всем остальным, что я имею сейчас я обязана ЕМУ, он открыл мне глаза и позволил полноценно отдаваться чувствам, не боясь самой себя, подарил мне свою любовь, на которою только он был способен, взамен я подарила ему свою жизнь. Муж для меня был моим ангелом-хранителем, но даже став ему женой, я не принадлежала ему, мы жили вместе, воспитывали Лину, разговаривали, гуляли, спали, ели, но я всегда была верна только одному мужчине. И сейчас я меньше всего хочу, чтобы ты оказался в подобной ситуации, меньше всего хочу повторения.
Даже если я сейчас дам свое согласие, то наш брак будет существовать на бумаге, для друзей и родственников, но только не внутри нашей семьи. Твоя жизнь превратиться в вечную игру на публику и постоянное ожидание, моя в тихое безумие. В скором времени в твоей жизни появиться девушка, которая станет для тебя отдушиной. Ты будешь навещать и проводить с ней бурные ночи, представляя в темноте, что это я, а утром будешь покидать ее с тяжелым сердцем, зная, что обманываешь ее, себя и меня, и пустота в моих глазах будет сводить тебя с ума. Я буду знать о ней, и буду молчать, коря себя в душе за то, что не могу ответить тебе взаимностью. Буду плакать по ночам, уходить, чтобы побыть в одиночестве и, ложась спать, буду видеть сны о нем. И у нас с тобой никогда не будет детей, потому что для меня существует только один мужчина. Я понимаю, что с моей стороны очень жестоко говорить тебе все это. Но я должна, иначе ты так и будешь носить эти розовые очки, боясь их снять.
Договорив, она замолчала и вопросительно посмотрела на Роберта, который медленно перевёл на нее взгляд, взгляд переполненный безумством и необузданной страстью. Резко выдернув руки из карманов, он притянул ее к себе, срывая горький поцелуй, пропитанный грубой безысходностью, он сковал ее тело мертвой хваткой своих сильных рук, спускаясь по шее, он одной рукой настойчиво коснулся набухшей груди, оставляя на ней жгучие болезненные поцелуи, жадно втягивая носом аромат ее кожи. Девушка была ошарашена столь бурным поведением, но применение силы со стороны Роберта почему-то не вызвало у нее страха. Она не попыталась вырваться из цепких объятий, а всего лишь резко вонзила каблук в его мягкие туфли, и в момент пронзившей боли он слегка ослабил хватку, и ей этого хватило, чтоб освободить руку. Она влепила ему увесистую пощёчину и со всей силы оттолкнула его в сторону. Не удержав равновесия, мужчина упал на мокрый песок, а Лера, развернувшись твердой походкой, пошла к дому.
В доме уже было темно, она тихо поднялась к себе в комнату, Мег лежала на ее кровати, нежно поглаживая Лину по спине. Услышав шелест, она повернулась, вставая, и прошептала:
- Она меня сама привела сюда, устала малышка. Как ты?
- Нормально.
- Отдыхай, а я побежала трудиться, завтра увидимся, - девушка легонько коснулась щеки подруги и тихо покинула комнату. Лера посмотрела в распахнутое окно, Роберт лежал ничком на белом песке, колотя кулаками. Океан бунтовал, предвещая шторм, и поведение мужчины полностью соответствовало погодным условиям, она видела его бессилие и тихую истерику.
А мужчины ведь тоже умеют любить...
И не спать по ночам, и курить в нетерпении,
И ворчать, придираясь опять к мелочам,
И рыдать перед кем-то, вставая с коленей».
Вдруг вспомнилось ей, сейчас ей очень хотелось его обнять и утешить, как дитя, просто немного облегчить его переживания, но понимала, что нельзя, да и вряд ли это поможет. Для него сейчас самый лучший доктор - это одиночество и шум бурлящего океана. Она закрыла окно и, переодевшись, легла, обняв спящую теплую дочку, и беззвучно заплакала.
Наступившее утро было ярким светлым и теплым, девочка тихо сползла с кровати и пошлепала босыми ногами к двери, открыв ее, она громко завизжала. Лера подскочила в кровати и испуганно спросила:
- Лина, что ты кричишь? Что случилось?
- Мама, мама, цветы, много! - тараторила обалдевшая девочка. Лера встала и, накинув шелковый халат, подошла к ребенку. От увиденного у нее расширились глаза: за дверным порогом простирался огромный цветочный ковер, который спускался вниз по лестнице. Расчистив себе путь, они спустились в гостиную, которая была уставлена огромными букетами роз. Цветы были везде. Девушка ахнула, растерянно садясь на край дивана. Лина озорно смеялась и бегала от одного букета к другому.