— Неправильно, — заметил Лоос. — Там говорится не о подушке, а о неудобной раскладной кровати.
— Благодарю за уточнение, — сказал я, — но смысла это не меняет.
— Извини, — сказал он. — Я не столько филолог, сколько педант.
— Ладно. В общем, через какое-то время Тассо влюбился, причем впервые в жизни. Влюбился так горячо, как бывает лишь у людей с замедленной реакцией. Во всяком случае, теперь он говорил только о свадьбе. Правда, мне он доверительно сообщил, что целоваться, по его мнению, совсем не так просто, как это выглядит в кино. А еще он сказал, что единственная причина, почему он до сих пор не представил мне Магдалену, — это насмешливо-оценивающий взгляд, каким я смотрю на женщин. Нет, он не опасается, что его подруга не устоит перед этим взглядом, просто ему хотелось бы, чтобы я ей понравился. Я пообещал, что буду смотреть на нее, как на цветок. Но когда я впервые встретился с ней, то забыл про цветок. Я видел только женщину и понял, почему она так очаровала Тассо, хоть и заметил, что в ней было нечто непохожее на моих подруг, причем это «нечто» было каким-то непроницаемым, загадочным. Я чувствовал только, что не смог бы произвести впечатления на Магдалену, даже если бы она была свободна. Тем не менее она мне понравилась, мне показалось, что эти двое вполне подходят друг другу, и я отказался от намерения заставить Тассо притормозить, втолковать ему, сколько он потеряет, если женится на первой же своей девушке. Он вообще не желал слушать подобных разговоров и однажды смущенно объяснил: единственное, что порой заставляет его притормаживать, — это беспокойство, что он не сможет соответствовать физическим желаниям Магдалены. Как мне известно, хоть я этого и не понимаю, он в свои двадцать пять лет все еще, можно сказать, невинен, в то время как Магдалена уже имеет опыт, и есть опасения, что она сочтет его неловким и неумелым. «Ты что, еще не спал с ней?» — спросил я. Для него, ответил он, поцелуи — это уже чудо, с остальным он пока не спешит. Бог ты мой, сказал я, у вас вот-вот свадьба, а вы с постелью не спешите. Так и есть, сказал он.
Этот разговор был весной. Летом состоялась свадьба. Молодые поехали в Тессин и провели две недели в его доме. Потом Магдалена вернулась, она работала логопедом, а Джованни остался, чтобы закончить дипломную работу. Они ежедневно говорили по телефону, а на уик-энд она приезжала к нему. В конце августа она мне позвонила. Дело было в среду. Она сказала, что в воскресенье вечером уехала из Агры и с тех пор Тассо не объявлялся, а она не может к нему дозвониться. «Может быть, он у тебя?» — спросила она. «Нет», — ответил я и попытался ее успокоить, даже слегка высмеял. Если человек не откликается по телефону, это еще не повод для тревоги. Тем не менее она была встревожена. В четверг ей тоже не удалось связаться с Джованни. На следующий день она села в поезд и поехала к нему. Что она нашла в доме Тассо, превосходит всякое воображение. Это был такой несказанный ужас, что она даже потеряла сознание. Он лежал скрючившись на диване. По нему ползали муравьи, вокруг носились тучи мух.