Последние приготовления перед началом «Цитадели» проводились не только на земле. Уже на исходе 4 июля, в период с 17:30 до 18:00, некоторые группы истребителей, штурмовиков и пикирующих бомбардировщиков перелетели на аэродромы, находящиеся вблизи линии фронта. Так, большая часть эскадры JG52 перебазировалась из Казачьей Лопани в Бессоновку и находящийся восточнее аэродром Угрим. В подчинение штаба эскадры, кроме двух групп I и III/JG52, вошла также группа II/JG3, которая поздним вечером сменила место базирования с Варваровки на Рогань. В свою очередь, опустевшие стоянки в Варваровке были заняты противотанковыми Hs-129 из состава 4(Pz.) и 8(Pz.)/SchG1. Группы двухмоторных бомбардировщиков перебазировались с аэродромов Донбасса на аэроузлы Харькова и Полтавы.
Это перебазирование, засеченное советскими наземными наблюдателями и подтвержденное вылетами самолетов-разведчиков, во многом предопределило события следующего утра. Первый день оборонительной операции должен был ознаменоваться массированными налетами по немецкой аэродромной сети в районе Белгорода и Харькова. Для проведения этой операции выделялись весьма значительные силы из состава 2-й и 17-й воздушных армий — предполагалось задействовать около 100 штурмовиков и 200 истребителей. Несмотря на то что план превентивного удара был разработан задолго до начала июля, по воспоминаниям командующего 2-й воздушной армией генерал-лейтенанта С. А. Красовского, он вызывал, неоднозначные оценки у офицеров штаба объединения. Часть из них считала, что неожиданный удар по аэродромам позволит подорвать боевую мощь люфтваффе, обеспечив советской авиации господство в воздухе с первых же часов сражения. Однако имелось и иное мнение, согласно которому более благоразумным представлялось использование штурмовой авиации против танковых группировок противника, после выявления основных направлений их ударов.
Неожиданно итог спорам подвел сам командующий Воронежским фронтом генерал армии Н. Ф. Ватутин, который, санкционировав проведение налетов против немецких аэродромов, по словам С. А. Красовского, заявил: «Мы еще сами точно не знаем, где противник применит свои главные силы, а удар по аэродромам намного ослабит группировку врага, где бы она ни наступала»[116].
План операции был разработан и согласован между командованиями объединений заранее. Экипажи 1-го шак и 291-й шад должны были атаковать аэродромы Сокольники, Померки и Микояновка, расположенные вдоль шоссе Белгород — Харьков. Ответственная задача ставилась перед экипажами 305-й шад 9-го сак. Их целью были хорошо прикрытые зенитной артиллерией аэродромы Основа и Рогань, примыкавшие к южным окраинам Харькова. Командование 17-й воздушной армии, кроме того, планировало нанести удары по аэродромам Краматорская и Барвенково, где, как ожидалось, могла «отсиживаться» часть немецкой бомбардировочной авиации.
Кроме уже упоминавшихся нами сил штурмовой авиации, для проведения операции предусматривалось выделение групп из состава 4-го и 5-го иак для блокировки аэродромов, а также отсечения от штурмовиков истребителей противника. Характерным примером постановки боевой задачи является приказ на 5 июля, полученный 4-м иак. Согласно ему, 12 Ла-5 302-й иад должны были блокировать аэродром Померки перед подходом штурмовиков 1-го шак, тогда как 16 «яков» 294-й иад обеспечивали отсечение, патрулируя вдоль Северского Донца в районе Мясоедово, Разумное, Топлинка, Волчанск, Нежеголь[117].
Задача на боевой вылет была доведена до летчиков своевременно. Так, согласно документам 305-й шад, пилоты 237-го шап не только могли проработать маршрут следования к аэродрому Основа, составленный в обход позиций зенитной артиллерии, но и изучить окрестности района удара по фотографиям, были увязаны и вопросы взаимодействия с истребителями сопровождения. Однако последовавшие утром события перевернули все разработанные планы «с ног на голову». Группы штурмовиков понесли тяжелые потери, будучи встречены еще на подходе к целям мощным огнем зенитной артиллерии и многочисленными «мессершмиттами», которым в нескольких случаях удалось отсечь истребители прикрытия от «илов». Из боевого вылета не вернулись 33 штурмовика, потерянных по всем причинам, включая столкновения и вынужденные посадки. Практически все участвовавшие в вылете экипажи Ил-2 продемонстрировали образцы мужества и взаимовыручки. Однако, даже выходя под огнем истребителей и зениток на аэродромы противника, они не обнаружили на земле выстроившиеся для взлета немецкие самолеты, ведь к тому времени большая часть авиации 8-го авиакорпуса уже успела подняться для выполнения боевых заданий.