Хотя русское «от Марка», «от Матфея» указывает на то, что данное Евангелие от начала до конца написано тем или иным евангелистом, традиция утверждает, что Евангелие от Марка было написано для проповеди среди римлян, на основе проповеди апостола Петра в Риме. Марк повторил в своей проповеди то, о чём говорил Пётр, а затем ученики Марка составили Евангелие ano, secundum, «согласно Марку». Это значит не by Marc, a according to Marc, то есть «согласно проповеди». И по-французски, скажем, это не par St. Marc, a selon St. Marc, то есть «согласно проповеди Марка, согласно тому, что говорил некогда Марк».
Похоже, Евангелие от Марка действительно адресовано римлянам. Из римской литературы эпохи императора Августа, близкой по времени к евангельской, мы знаем, что римляне – это народ воинов и поэтов. Они эмоциональные, решительные, взрывные, они не любят рассуждать, они умеют воевать, страдать и воспринимают мир без полутонов. Они очень остро воспринимают то, что Гораций назвал «color vitae» – краски жизни. Римляне не любят отвлечённостей – это не греки, давшие миру замечательных историков и философов, это – предки современных итальянцев. Именно поэтому Евангелие от Марка наполнено яркими зрительными образами, которых нет ни у Матфея, ни у Луки, ни у Иоанна. И в этом ярком мире, где всё воспринималось в большей мере через зрение, краткое Евангелие от Марка с яркими описаниями чудес, где Иисус мало говорит, но много действует, – такое Евангелие действительно могло быть воспринято как своё…
Вот сцена, когда Спаситель усмиряет бурю на Галилейском море. Она описана во всех четырёх Евангелиях, но только у Марка есть такая, например, деталь. У всех сказано, что во время бури Иисус спал. А Марк добавляет: «на корме на возглавии» – то есть даёт нам чисто зрительный образ. И мы сразу представляем себе, как Он спал: «на корме на возглавии».
Другой пример. К Иисусу прибегает богатый юноша, чтобы спросить: «Учитель благий! Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» В ответ Иисус говорит ему: «Знаешь заповеди…». У Марка есть деталь: «подбежал… пал пред Ним на колени и спросил». Это движение юноши, который падает на колени, сохранило только Евангелие от Марка.
Иисусу говорит ученикам, что тот, кто хочет быть первым, должен стать последним. А кто не смирится, как дитя, не внидет в Царство Божие. Этот эпизод есть и у Матфея, и у Марка. У Матфея читаем: «Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них, и сказал…» А у Марка перед словом «сказал» вставлен причастный оборот: «обняв его». Это опять яркая зрительная деталь.
Слепой по имени Вартимей кричит: «Иисус, Сын Давидов! помилуй меня». Слепого зовут к Иисусу, и он подбегает, скинув плащ. Эту деталь, это движение – слепой скидывает плащ и остаётся в одном хитоне – сохранило только Евангелие от Марка.
Женщина с алавастром, маленьким сосудом с драгоценным благовонным миром, приходит, чтобы пролить это миро то ли на ноги, то ли на главу Иисуса. У Марка запечатлено ещё одно характерное движение: разбив алавастр, женщина возлила миро. Она разбила сосуд, чтобы больше никто ничего не смог в него налить. И эта сцена есть тоже только в Евангелии от Марка.
Почти на каждой странице Евангелия от Марка можно найти такие детали, которые, не изменяя содержания в целом, даже не прибавляя к учению Иисуса никаких новых штрихов, дают нам возможность как бы увидеть происходившее, внося в рассказ зрительные, как правило, динамичные детали: сброшенный плащ, разбитый сосуд, упавший на колени юноша. Иногда, как, например, в описании входа Господня в Иерусалим, они просто конкретизируют повествование. Ученики идут к какому-то дому, чтобы отвязать осла. Марк уточняет, что осёл был привязан у ворот снаружи, в переулке. Не внутри двора, не на улице, а именно снаружи и именно в переулке. Этих деталей ни в одном из других Евангелий нет.
Ещё одна отличительная черта Евангелия от Марка – его язык. Он на редкость плох. В Деяниях святых апостолов Пётр и Иоанн восклицают: «Мы не можем не говорить того, что видели и слышали» (4: 20). Примерно так мыслит и евангелист Марк, и эту фразу из Деяний можно было бы поставить эпиграфом к Евангелию от Марка. Писать ему очень трудно. Он никогда не был писателем и не будет им впредь. Он тот, кого евангелист Иоанн назовёт потом словом «свидетель». Понимая, что рассказать об Иисусе необходимо несмотря на то, что это ему очень трудно, он рассказывает. Он говорит на странном, временами смешном, временами почти непонятном греческом языке, использует какие-то неожиданные образы.