Над студёной водой
Юлия Монакова
© Юлия Монакова, 2019
ISBN 978-5-4496-1925-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Все персонажи, события и большинство географических объектов (в том числе цыганский посёлок на реке Мезень) – плод фантазии Юлии Монаковой. За совпадение с действительностью автор ответственности не несёт.
ПРОЛОГ
– Голубчик мой, свет уходит! – оператор-постановщик бросил на режиссёра преисполненный нетерпения взгляд и театрально сложил мягкие ладошки перед грудью, как индус. Этот умоляющий жест должен был выразить крайнюю степень его отчаяния.
– Понимаю, конечно, что «белые ночи» – звучит красиво и романтично, но снимать при таком освещении лично я отказываюсь, – категорично заявил он. – У нас должно быть яркое солнце, а не сумерки! Давай-ка быстренько ещё раз сцену прогоним…
– Да Вера что-то совсем не в форме, – буркнул режиссёр вполголоса. – Прямо расклеилась из-за вчерашнего, Сашка с ней и так, и этак бьётся, а она точно деревянная…
– А этот засранец где? – тоже понизив тон, полюбопытствовал оператор. – Отсыпается у себя в номере?
Режиссёр брезгливо дёрнул усом.
– Да куда ж ему деться – он вчера лыка не вязал, паскудник мелкий. Ладно, давай ещё разок попробуем… Внимание! – крикнул он. – Переснимаем сцену объяснения графа и Насти. Саша, Вера – двухминутная готовность!
При этих словах молодая женщина в пёстром цыганском наряде – певица и актриса Вера Громова, известная публике под сценическим псевдонимом Вероника Мендес – поднялась со стула и одёрнула свою цветастую юбку. Ей тут же заботливо протянул руку, предлагая на неё опереться, красивый мужчина в элегантном летнем костюме конца девятнадцатого века. Это был актёр Александр Белецкий, кумир всех российских женщин от мала до велика.
– Ты в порядке? – тихо спросил он у Веры. – Уверена, что справишься? Может, ну их всех к лешему? Тебе бы сейчас в гостиницу, горячего чая да поспать…
– Всё нормально, Саш, – отозвалась она с благодарной улыбкой. – Не в моих это привычках – включать «звезду» и срывать съёмочный график. Так… не по себе что-то. Я всё про Андрея думаю.
– А не пошёл бы он к… – Белецкий еле сдержался, чтобы не выматериться. – Ты из-за этого щенка ещё переживать будешь?
– Сашка! Вера! Вам особое приглашение нужно, или карету ждёте? – ядовито прокричал в их сторону режиссёр. – Дуйте бегом сюда!
Белецкий с Верой направились к месту съёмки. Объяснение русского аристократа и вольнолюбивой цыганки должно было происходить на берегу реки.
Красавица Мезень царственно катила свои студёные волны в сторону Белого моря. Чистейшая вода шумела по камням и была такой прозрачной, что можно было увидеть стайки серебристых рыбок, круживших над песчаным дном. В зеркале реки, насквозь прошитом солнечными зайчиками, отражалась прекрасная и величественная природа русского севера – густо поросшие таёжным лесом красно-глиняные берега.
– Тишина на площадке! – заорал режиссёр. Он вообще был громогласным и шумным, но довольно славным малым. – Тишина, вашу мать, я сказал! Камера!.. Мотор!..
Вразнобой откликнулись помощник оператора со звукорежиссёром. Громыхнула хлопушка-нумератор.
– Начали!!! – а это уже в сторону актёров.
Белецкий тут же схватил Верину ладонь и прижал к своим губам.
– Поедем со мной в Москву, Настя! – проговорил он умоляюще. – Ты для меня одна-единственная. Не могу я без тебя, хоть режь, хоть в огне сжигай…
Вера – впрочем, и не Вера это уже была, а гордая цыганка Настя из табора – насмешливо повела высокой соболиной бровью.
– Вы что же это, сватаете меня, барин? – спросила она, вперившись в него внимательным, пронизывающим насквозь взглядом. Он, внезапно смутившись, запнулся было, но через мгновение продолжил с прежним пылом:
– Тебе хорошо со мной будет, слово даю. Ничего для тебя не пожалею, ни золота, ни серебра! Нужды знать не будешь, платья новые – сколько хочешь, шали персидские…
– А, так вы для меня место богатой содержанки приготовили? – полыхнув очами, перебила она. Он осёкся.
– Так знайте же, барин, – тряхнув гривой чёрных волос и отбрасывая их за спину, проговорила строптивица, – любовь цыганки ни за какие деньги не купишь.
Отняв свою руку, она, не обернувшись, побежала вдоль берега реки – босая, лёгкая, стремительная, словно вольный северный ветер.
– Тогда… тогда я эту любовь завоюю! – отчаянно прокричал граф ей вслед.
– Стоп… – режиссёр замешкался на секунду, встретившись вопросительным взглядом с оператором, но тот молча показал ему большой палец.