– Сорок – не ей, а тебе. Даже сорок два, – осадил её сын. – А Вера… никакая она не старуха. Она потрясная. Лучше всех!
Катерине захотелось заткнуть уши руками, чтобы не слышать этих диких речей, и зажмуриться, чтобы не видеть идиотски-счастливую физиономию сына. Но нужно было дойти до конца, расставить все точки.
– Что… у вас с ней было? – спросила она севшим вдруг голосом.
Славка с явным сожалением пожал плечами.
– Пока ничего.
Этот ответ вызвал у неё нескрываемое чувство облегчения. Самого страшного не случилось! Эта дрянь ещё не успела растлить её сына.
– В таком случае… – Катерина набрала побольше воздуха в лёгкие, чтобы сделать вдох, – в таком случае я запрещаю тебе бывать у них дома. Встречаться с этой… – она долго не могла подобрать подходящего слова, – профурсеткой. Если захочешь видеть отца – то пожалуйста, можешь даже приглашать его сюда, я не против.
– Ага, щас, разбежался, – огрызнулся Славка. – Сначала ты по-хамски вламываешься в мою частную жизнь без стука, а потом бесцеремонно требуешь тупого повиновения? Я не собираюсь прекращать видеться с Верой, так и знай. Кажется… кажется, я её люблю! – выпалил он в запале.
Катерина обхватила голову руками и принялась раскачиваться, будто пребывала в трансе от сильной боли.
– Какая любовь! – причитала она. – Ну какая?.. Тебе о выпускном классе нужно думать, об экзаменах, о поступлении в институт! Что ты творишь, негодяй?! Я немедленно расскажу всё отцу.
– Только попробуй! – звонко закричал Славка, моментально ощетиниваясь. – Посмей хоть слово ему сказать! Я тогда вообще из дома убегу!
– Славочка! – ахнула мать. – Да что ж ты такое говоришь-то?!
– Я всё сказал! – отрезал он и пулей вылетел из кухни. Через секунду шарахнула дверь его комнаты.
«А ведь и впрямь убежит, если ему в голову стукнет… он же бешеный, совсем с катушек слетел от своей „любви“, вот беда-то…» – со страхом подумала Катерина.
До самого вечера в квартире стояла гнетущая тишина. Славка и носа не высовывал из своей комнаты. «Голодный совсем, бедняга», – испереживалась Катерина, поскольку из-за напряжённого разговора за обедом поесть сын так и не успел. Время от времени она на цыпочках подкрадывалась к двери и прикладывала к ней ухо, желая понять, чем Славка сейчас занимается, но так ничего и не расслышала. «Наверное, опять шарится в интернете и рассматривает фотки этой…» – подумала она с брезгливостью.
В восемь часов вечера Катерина робко поскреблась в дверь и пригласила Славку ужинать. Он вышел, не сказав ей ни слова, демонстративно нацепив наушники от плеера – как бы предупреждая, что не собирается выслушивать её глупости. Катерина решила пока что оставить всё, как есть. Пусть мальчик немного успокоится…
Она больше не приставала к нему с расспросами и нравоучениями. Просто поставила перед ним тарелку картофельного пюре с котлетами, подвинула миску с салатом, нарезала хлеб. Не отрывая взгляда от тарелки, он молча съел свою порцию, буркнул «спасибо» и снова скрылся у себя в комнате.
Промаявшись всю ночь без сна, к утру Катерина приняла важное решение: ей необходимо переговорить не с кем-нибудь, а с самой Верой. Желательно по телефону… Меньше всего на свете она сейчас хотела лично встречаться с женой своего бывшего – убеждая себя, что ей глубоко противна эта великосветская потаскуха, в глубине души Катерина попросту боялась не выдержать конкуренции. Какими бы обидными ни казались Славкины вчерашние слова, но против правды не попрёшь: Катерина в свои сорок два выглядела совершенной тёткой. Толстой, унылой, безнадёжно запустившей себя тёткой. Она оправдывала огрехи своего внешнего вида затяжной депрессией после развода и скоропостижной маминой смерти – однако, откровенно говоря, это было всего лишь удобной отмазкой для подруг и знакомых. Пока мама была жива-здорова и Роман ещё жил с ними вместе, Катерина тоже не особо-то следила за весом, могла по полдня бродить по дому непричёсанной, в мятой одежде и с не менее мятым лицом. А тут – Вера… Которой никто не даёт её тридцати восьми лет. Свеженькая, ухоженная, гибкая, с великолепной фигурой… Нет-нет, только не встреча глаза в глаза.
Телефонный разговор получился сумбурным и скомканным. Вера была застигнута врасплох этой вестью – как говорится, ни сном, ни духом, а Катерина неожиданно для самой себя расплакалась… Она просила Веру одуматься и не сбивать Славку с пути – ведь у него на носу выпускной класс. Ошарашенная Вера даже не возмутилась дикому предположению, что это она дала мальчишке повод смотреть на неё как-то по-особенному. Она просто попыталась успокоить Катерину, как могла, и пообещала, что в жизни не позволит Славке питать по отношению к ней каких-либо глупых иллюзий.