– Снято! – подытожил режиссёр с облегчением. – Хватит дублей на сегодня. Сашка – молоток, спасибо тебе. Вера! – крикнул он в сторону убежавшей артистки. – Возвращайся! Всё отсняли.
И, словно в ответ на его реплику, со стороны деревни раздался громкий вопль:
– Семён!.. Семё-о-он!.. Сеня!..
Кричал администратор по локациям – тот самый, который выбрал это местечко в Архангельской области для проведения натурных съёмок. Он нёсся к съёмочной группе напрямки через луг, спотыкаясь и подпрыгивая от волнения, и бешено размахивал руками, что при его внушительной комплекции смотрелось весьма комично. Впрочем, никто даже не улыбнулся. Семёном звали режиссёра, и, судя по его напряжённо застывшему лицу, он сразу же сообразил, что добрых вестей этот гонец с собою явно не несёт. Все члены группы тоже взволновались и с опаской смотрели в сторону приближающегося админа.
– Сеня… – выговорил тот, задыхаясь, когда очутился совсем рядом. – Беда у нас… Андрюха пропал!
На площадке воцарилась тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием тучного администратора.
– Как пропал? – выговорил наконец режиссёр, отирая усталое лицо ладонями. – Когда же он успел, сукин сын?
– Да он, оказывается, и не ночевал в номере, – администратор махнул рукой, тяжело опускаясь на заботливо подставленный ассистентом режиссёра стул. Пластмассовые ножки угрожающе скрипнули и чуть подогнулись. – Постель нетронута. Мы-то думали, побуянил пацанчик – и теперь сутки дрыхнуть будет. А девица с рецепции говорит, что вчера ночью видела, как он отправился в сторону леса… Так с тех пор и не возвращался.
– Ети твою мать!.. – режиссёр в сердцах сплюнул. – Пробздиться решил, сопляк! Я уже вижу, как СМИ смакуют эту историю: поначалу на съёмках фильма актёры пытались набить друг другу морды, а затем одному из них вздумалось пойти ночью в лес погуляти. Вот только этого говна нам ещё и не хватало до полного счастья…
– Так он что, со вчерашней ночи один по тайге шатается? – нахмурился Белецкий. Страшно побледневшая Вера ахнула.
– В полицию сообщили? – игнорируя его вопрос, обратился режиссёр к администратору. Тот торопливо закивал.
– Уже поисковые отряды формируют… Вот-вот начнут лес прочёсывать. Там ещё полно добровольцев из местных записалось. Слава богу, белые ночи, не придётся утра дожидаться…
– А телефон его что?
– Вне зоны доступа, конечно.
– Лишь бы живой был, с-с-скотина такая… – в сердцах выдохнул режиссёр.
– Я с добровольцами пойду, – быстро сказал Белецкий. Режиссёр сделал страшные глаза.
– Ты что?! Саша, даже не вздумай! Ты у меня в главной роли вообще-то снимаешься, забыл?
– Так на сегодня съёмки закончены, – Белецкий уже торопливо расстёгивал свой пиджак, затем рывком стянул жилет и принялся за мелкие пуговицы на рубашке. – До утра я вернусь. Сень, ну неужели тебе самому будет спокойно работаться, если с пацаном что-нибудь случится? – он швырнул свою одежду в руки вовремя подоспевшей костюмерши, оставшись в одних брюках. Если бы не общий драматический контекст ситуации, вся женская часть съёмочной группы застонала бы сейчас в благоговейном экстазе при виде голого торса Белецкого.
– Да что с этим паршивцем сделается?! – заорал режиссёр так яростно, что стало понятно – он и сам жутко перетрусил. – Молодой, здоровый… сейчас лето, даже звери нападать не станут. Ну, поплутает чуток, разве что обоссытся со страху… найдём, конечно, – убеждая то ли окружающих, то ли себя самого, сказал режиссёр. – Вертолёты поднимем, беспилотники…
– Там болота везде, – тихо сказала Вера. – Он парень городской, не знает, как себя в лесу вести… может растеряться и наделать глупостей.
– Вера, – Белецкий встряхнул её за плечи, – успокойся, пожалуйста. Обещаю тебе, мы его найдём. Честное пионерское, – он легонько щёлкнул её по носу. Вера слабо улыбнулась на его попытку подбодрить её, но он этого уже не видел – бежал за ширму, чтобы стащить с себя остатки дворянского одеяния и переодеться в своё.
– Так, тоже быстренько сворачиваемся, – дал отмашку режиссёр. – Все в гостиницу. Возможно, с нами захотят побеседовать на предмет того, кто видел Андрея…
Он не сказал «в последний раз», вовремя осёкся. Но недосказанность эта так и повисла в воздухе.
ЧАСТЬ I
Человек говорит: «Я хочу домой», и идёт домой.
И идёт по чёрной дороге, неся с собой
своё сердце с огромной рваной дырой.