Ельник, изрезанный вдоль и поперёк пулями автоматов, поредел, и хорошо стали видны на весенней земле две чёрные неподвижные фигуры. Только двое. Где же третий? Неужели успел удрать? Да, похоже на то.
Смолярчук первым подбежал к убитым. Они лежали, уткнувшись в землю. Перевернув их на спину, старшина увидел щетинистые и опухшие лица. На крепких солдатских ремнях подвешены гранаты и автоматные диски. Руки всё ещё сжимали оружие.
— Обыскать! Что с тобой? — вскрикнул Смолярчук, заметив, как румяное лицо Степанова быстро покрывалось бледностью.
. — Кажется… ранен. В ногу, — губы Степанова задрожали. — Ранен, — повторил он тихо, уже с закрытыми глазами.
Смолярчук взял у Степанова автомат, приказал Каблукову перевязать раненого и охранять трупы, а сам продолжал преследование. Нельзя было терять ни одной минуты. Он бежал за Витязем, готовый каждую секунду открыть огонь по врагу. Еловые ветки, покрытые дождевой водой, хлестали по разгорячённому лицу. Пот заливал глаза. Ноги попадали в колдобины, полные весенней воды, цеплялись за корни, за камни и кустарник. Упав, поднимался прежде, чем Витязь успевал натянуть поводок.
Захваченный погоней, Смолярчук забыл об опасности. Огонь, неожиданно вырвавшийся навстречу, напомнил ему о ней.
Смолярчук залёг у толстой сосны и стал поливать пулями кустарник, приютивший диверсанта. Падая, он скомандовал собаке: «Ложись». Витязь повиновался, но с какой-то странной, необычной для него медлительностью. Он сначала опустился на колени, потом уткнул морду в землю и вдруг беспомощно завалился на правый бок, и мох вокруг его головы густо покраснел и задымился на прохладном воздухе.
Смолярчук на одно мгновение перестал управлять собой. Опустив автомат, он смотрел в широко раскрытые глаза Витязя, на его редкие седые усы, на его поникшие уши, атласно розовые изнутри и замшевые снаружи, на его ослепительно белые клыки.
Когда старшина пришёл в себя, диверсанта уже не было в кустах. Его спина виднелась между дальними деревьями. Нарушитель быстро удалялся, изредка оглядываясь, как волк, который далеко ушёл от преследователей. Смолярчук понял — нарушитель считает, что убил и пограничника и собаку. Это хорошо. Теперь он пойдёт увереннее и спокойнее. Скорее всего он свернёт круто вправо, чтобы добраться до населённого пункта…
— Не доберёшься! — Смолярчук снял шапку, куртку, сапоги и налегке бросился наперерез диверсанту.
Смолярчук не ошибся в своих расчётах. Диверсант вышел как раз туда, где старшина подрезал ему путь. Тяжело, загнанно дыша, пробирался он по глухой горной тропе — с тёмным лицом, низко подпоясанный кушаком, в расстёгнутой до последней пуговицы рубашке, с могучей волосатой грудью. В руках он держал автомат. Невозможно такого взять живьём, но всё же надо попытаться. Затаившись в кустах Смолярчук скомандовал:
— Бросай оружие! Руки вверх!
Диверсант ответил длинной автоматной очередью — наугад, на голос. Тогда Смолярчук струёй пуль резанул диверсанта по ногам, ниже колен. Тот споткнулся, упал. Но и пронзённый десятком пуль, не выпустил из рук оружия. Смолярчук в азарте боя прикончил бандита. После этого он вышел из засады на лесную тропу. Поднял автомат нарушителя и вдруг в изнеможении сел на пенёк, рукавом гимнастёрки вытер мокрый лоб, лицо.
На взмыленной лошади, в сопровождении трёх конных пограничников, подскакал начальник заставы.
Соскочив на землю, капитан Шапошников подошёл к убитому, молча, нахмурившись, посмотрел в его оплывшее, заросшее лицо.
Смолярчук виновато улыбнулся.
— Сплоховал я на этот раз, товарищ капитан, не до конца выполнил свою задачу. Хотя бы одного надо было взять живым.
Шапошников перевёл строгий взгляд на старшину:
— Жаль, жаль, и эта ниточка оборвалась.
7
События на пятой заставе развивались своим чередом. Опасения генерала Громады были не напрасны: на левом фланге заставы обнаружили ещё один след нарушителя. Исследовав его, капитан Шапошников пришёл к выводу, что главный лазутчик, как и предполагал генерал Громада, прошёл здесь, на левом фланге, а там, на правом, действовала лишь отвлекающая группа.
Во главе усиленного наряда, с розыскной собакой, доставленной из штаба комендатуры, капитан Шапошников пошёл на преследование.
Следы нового нарушителя были тоже ухищрёнными: прежде чем пройти по КСП, он накрыл её резиновой дорожкой, специально изготовленной так искусно, что она оставила на земле очень слабый отпечаток.
Пройдя через КСП, нарушитель, очевидно, свернул свой передвижной резиновый мост в рулон и, уже не прибегая к ухищрениям, начал продвигаться в тыл. Вот его следы. Судя по отпечатку, нарушитель обут в массивные башмаки на толстой подошве, с резиновыми набойками. Пробирался он осторожно, часто останавливаясь. Он вошёл в виноградники колхоза «Заря над Тиссой». Тут, очевидно, ему кто-то помешал, и он вынужден был скрыться в сарае.