— Добрый вечер! — проговорил Кларк начало условленного пароля.
— Кому добрый, а кому… — буркнул шофёр и постучал молотком по туго накаченному баллону. — Измучило проклятое колесо: два часа монтирую.
— Теперь всё в порядке?
— Порядок.
— Подвезёшь в Явор, браток? На двести граммов столичной заработаешь.
— Садитесь!
Когда Кларк и Граб разместились в просторной кабине, шофёр Скибан оценивающим взглядом прикинул, кто из его пассажиров является шефом. Выбрал молодого. Найдя в темноте его руку, он крепко пожал её.
— С благополучием!
Кларк ответил спокойно и насмешливо:
— Смотри, какой чувствительный, больше моего радуешься.
— И вам не грешно порадоваться, — сказал шофёр, — через такие рогатки прорваться, подумайте!
— Поехали, а то спать хочется, — Кларк зевнул.
— «Ну и ну!» — Скибан, сам давний шпион и убийца, с почтительным любопытством покосился на своего нового шефа.
Въехали в Явор поздним вечером, с севера, со стороны Карпат, откуда меньше всего, по их расчётам, в городе могли ожидать нарушителей границы…
На одной из глухих и плохо освещённых улиц Скибан остановил машину и сказал, обращаясь к Грабу:
— За углом пивной бар, бывший Имре Варге. Помнишь? Там сейчас закусывает твой кум Чеканюк. — Скибан открыл дверцы кабины. — Бувайте!
— А если его там нет? — усомнился Граб.
Скибан посмотрел на часы.
— Там, не беспокойся. Он каждый вечер в это время блаженствует за кружкой пива.
Граб вышел из машины, нерешительно протянул руку. Кларк живо подхватил её.
— Будь здоров, друже. Дня через три встретимся. Я сам разыщу тебя. Сам! Слышишь? Спокойной ночи.
Переваливаясь, тяжело ставя на брусчатку свои косолапые ноги в грубых башмаках, Граб удалялся в глубину тёмной и безлюдной улицы. Глядя ему вслед, Кларк сказал:
— Скибан, завтра донесёшь на него.
— Я?… Донести?… — испугался Скибан.
— Да, ты.
— Зачем вы так шутите, пан…
— Шутить мне некогда. Я говорю совершенно серьёзно — ты должен его выдать. Мастер Чеканюк твой сосед?
— Да.
— Вот и хорошо. Ты случайно увидел, как Чеканюк привёл к себе какого-то подозрительного человека и так далее. Ясно?
— Хоть убейте, пан… товарищ Белограй, ничего не понимаю.
— Граб лишний в нашей компании. За ним тянется след, по которому… Теперь ясно?
— Но… если они заберут Граба, то он может и нас потянуть за собой.
— Не потянет, будь уверен. Об этом успели позаботиться.
— Слушаюсь! — ответил Скибан и про себя добавил: — «Может быть, и я когда-нибудь окажусь лишним?… — Он усмехнулся. — А с кем же они останутся?»
— Поехали! Да не торопись: подгадай так, чтобы к вокзалу подкатить тютелька в тютельку.
Высадив Кларка в тихом переулке, неподалёку от яворского вокзала, Скибан уехал. Ни фары, ни задний свет он не включал до тех пор, пока не повернул за угол. «Молодец. Знает своё дело», — подумал Кларк, старательно разглаживая на груди и плечах поношенную шинель.
Улица, густо обсаженная декоративными японскими вишнями, вывела Кларка к железным ступенькам крутой лестницы. Впервые в своей жизни видел Кларк эту лестницу, но он уверенно, будто делал это в тысячу первый раз, поднялся наверх и очутился на высоком пешеходном мосту, перекинутом через многочисленные железнодорожные пути.
Шагал он, беспечно раскуривая толстую самокрутку, гремя подковами по дощатому настилу. Звенели ордена и медали. Свежий затисский ветерок трепал полы шинели. Пылевидный дождь кропил пряди волос, выбившиеся из-под фуражки.
Кларк прошёл мост, спустился по лестнице, и как раз в это время мимо него промчался длинный состав пассажирских вагонов московского поезда. Кларк глянул на часы: аккуратно! Всё, решительно всё выходит так, как планировал!
Демобилизованный старшина незаметно возник из привокзальной темноты и легко затерялся на шумном многолюдном перроне среди солдат-отпускников, следующих в свои части, расквартированные за границей. Вместе с ними он вошёл в ярко освещённый вокзал. Оглядываясь вокруг, проговорил:
— Вот и край советской земли. Ещё час, два — и опять чужая сторона. Эх, доля ты, доля солдатская…
Как и рассчитывал Кларк, его слова задели душевные струны идущих рядом с ним молодых людей. Один из них, круглолицый, краснощёкий, тоже старшина, с артиллерийской эмблемой на погонах, сказал:
— Молчи, друг, не расстраивай…
— Понимаю, — Кларк подмигнул. — От молодой жены уехал?
— Как в воду смотрел. А ты почему без погон? — спросил старшина, когда они расположились на скамьях зала ожидания.