Итак, нынче спрос на конкретность. Спросен факт в беллетристическом фантике. Вот!
По недосмотру, безо всякой там селекции, вырастает некое диво природы и зодчества, как, скажем, на Каспии санаторий «Хабар». И вот смотрит саратовский житель Ильин на цветной проспект санатория, на пометку «Для больных с заболеваниями органов кровообращения и нервной системы». И думает Ильин: это как раз для меня. Все ясно по цветной фотографии здравницы: пляж под боком, лежаки, киоски на берегу с мороженым и периодикой, вечнозеленость аллей, бронзовые фигуры бывших нервных и кровообращенцев с изъяном.
Тут идет Ильин куда следует, берет за сто шестьдесят рублей путевку.
Ау, соотечественник наш Ильин, где вы, бронзовый, оптимистический, с чем-нибудь цитрусовым в руке?
Чу, вот он стоит, наш Ильин, темен лицом, на манер капитана, Билли Бонса в дверях меблированных комнат «Адмирал Бенбоу», когда Черный Пес вручил Бойсу «черную метку».
А что он держит в руках, этот Ильин, с чем он сличает местность? А сличает он местность с цветной фотографией, которой «Хабар» себя представляет. На фото до моря — пара шагов зелени и асфальта. В жизни до моря — гора за горой песчаные дюны. Такой рельеф местности любят контрабандисты, но никак не инвалиды войны, которые, прибыв сюда с нервностью и преодолев раза три дюны, немедленно кровообратительно нарушаются, а преодолев то же с болезнями сердца, становятся нервней солистов балета.
Жалко Ильина. Но не столько мы закричим: долой несоответствие «Хабара» фотографии и даешь лечение, а не внедрение эмоций в лечебный процесс (случай частный), — сколько закричим обобщенно:
— Долой фотографический охмуреж, чего бы он ни касался!
А именно на этом участке лавинно прирастают успехи по всучиванию нам разнообразных котов: механических, пищевых, фаянсовых, тканых, печатных… В багровом свете фотолабораторий, бултыхая пальцем по ванночкам с реактивами, обеспечивают налет на ваш кошелек большие мастера рекламного фото, колдуны ракурсов, недодержек, размывок и глубин резкостей. Каких котов в этих глянцевых мешках отхватите вы! Шило, как говорится, за мыло! Трусы за часы!
Поэтому, кто бы вам ни предлагал, какой бы каталог — делопроизводитель, консультант, продавец — проспект: «См. фото» — дьявольски критично см. это фото. И задавайся вопросом не о том, гол ли король, а есть ли король вообще.
Конечно, ковыряние в проблеме — деликатная вещь, не рубка лозы в конном строю. Одернем огульных и одернем вульгарных.
«Пишу вам Елагин из Тикси: доколе, девушка, у нас будет кот в мешке? Надо ввести ей признаки, какие ни есть (нашивки?), чтобы знать, на каку тратить время и подходить, то есть свести до минимума число мущинских осечек, отчего мужчины поимеют много дополнительного времени для героической борьбы со стихией лесотундры. Осечки же имеют место, поскольку я шел за одной 6 км по пересеченной местности, с виду она полностью девушка, как на 7-м км она говорит: «Что вы шьетесь ко мне, гражданин, я детная и замужняя».
Это вульгарно, Елагин из Тикси. Чего вы хотите: подойти, взглянуть на нашивки и знать: невинна, колеблется между Хилем и Ободзинским, оспа привита, любит стряпать мучное, зовут Вероника Пюре? Нет, Елагин, не будем мы требовать от законодательных органов введения нашивок для дам и девиц. А также — в ряд с дамами — пусть книга, спектакль, кинофильм, выставка скифского золота остаются котом в мешке. Ведь недаром же телевидение только лет через шесть после выставки, книги, фильма, спектакля повторяет, разглашает их на экране. Почему такой избыточный срок? А дают широким слоям самолично распечатать мешок и взглянуть на кота.
И знаем мы, всем неприятно, когда кто-либо услужливый пытается пересказать содержание нового фильма, книги.
— Придержите язык! — кричат ему. — Мы еще не ходили, не лишайте нас удовольствия!
Да- И билет «Спортлото» пусть будет котом в мешке. И облигация. И карточка тотализатора. И экзаменационный билет.
Но почему же автомобиль — кот в мешке? Ведь именно котом в мешке получаете вы машину. Пробный пробег вам скомкают, совершить по уму не дадут. Не дадут проверить машину на стендах, на яме. И при этом натравят на вас остальную клиентскую очередь: что, граждане, истомились вы ждать? А это вон из-за него, плоскомордого. В нутро, видишь ли, ему надо влезть. Будто не за семь тыщ «Жигулишки», а «Порше» покупает! (Хотя как раз по этой причине, что тут «Жигули», а далеко не «Порше», машину надо проверять и смотреть.)
И быстренько выпрут вас за ворота с покупкой, и в первый же ливень непроверенный автомобиль потечет у вас сверху и снизу, и вы отгоните его в «Автоцентр». Там ремесленник с суровым лицом загладит швы липкой дрянью «герметик» — и получите заказ.
— Но хотелось бы испытать водотечность на мойке, бомбардируя струями…
— Может, в вакууме еще испытать? Либо рентгеном? Товарищи очередь, гля, это из-за него вы мурыжитесь, он вас тормозит, Птица какая! Будто и не «Жигули» ремонтировал, а «Олдсмобил».
И снова стоите вы за воротами с котом в мешке. И сразу в хвост пристраиваются два комсомольца и один беспартийный — для совершения благородного поступка. Ибо ясно, что человек с таким лицом, как у вас, предпримет вскоре попытку либо повеситься, либо топиться.
Уж на что, поверьте, плевое дело — покупка слесарных тисков, а и тут вам умельцы всучат кота. Тиски, висячий замок, рояльные петли, мясорубка — всякая такая вот всячина густо Обмазана пушечным салом и обернута в станиоль. Вас начисто и дальновидно лишают возможности проверить товар у прилавка. А дома, сведя на обтирку консервационного сала тюк ветоши, вы обнаружите косые губки в тисках, непроворот рычага мясорубки, и с садового насоса отлетает тотчас же вентиль, на котором проштампован Знак качества. (Автор предлагает заводам-изготовителям Знаки качества штамповать только на шарообразных деталях. Уж если такая укатится, то ее вовек не найти, а стало быть, не будет клиент паскудить доброе имя завода.)
Неприятный создастся настрой. Безверие и скепсис выпирают из потребителя. И уж твердо он знает, что в пакете купленной фасованной ветчины скорее всего только сверху лежит собственно ветчина, а ниже замаскированный ею загадочный моток сухожилий, кроссворд для бульдога.
И ныне привык, твердо знает клиент, что сто тысяч котов в пакетах и банках преподнесет ему индустрия фасованных товаров. Вообще строго приказано этой индустрии штамповать на пакетах, банках, на крышках, когда произведен продукт, будь то молоко, майонез, краска, тушенка, клей, мусс… Но все время тут страшная закавыка, отчего эти буковки, циферки по стране самые трудночитаемые. То чернильная смазанность, то недовдавление в жесть — словом, санскрит и сплошная индийская гробница. И еще хорошо, если вы рыболов. Тогда купленный вами сырок в золотой бумажке (дата — смутно, внешний вид — вспученный) годен для разведения в нем опарыша.
Но также на рыболова есть кот в мешке. Заказывает семейство Трифоновых из села Зилаир в «Посылторге» крючки и лески — и получает в мешке сногсшибательного кота: две коробки духов «Подмосковные вечера» и гигиенический товар «Мойдодыр».
Конечно, такие казусы сплошь и рядом меняют судьбу людей. Пошел бы, получив крючки, младший Трифонов на рыбалку, поймал густеру, умер в должности мастера по выделению канифоли из еловых пеньков.
А получи он вместо крючков «Мойдодыр»? Вы даже представить не можете, во что это вдруг да выльется! Скажем, вымоет Трифонов шею, пойдет в публичную библиотеку, осилит там монографию «Подводные лодки во второй мировой войне» — да и сдаст на военачальника. Это — ого!
И, видимо, из этих соображений кругом ширится мешкование котов, а за ним — всплески рук получателей, повороты судеб и расстройство пищеварения до тех известных пределов, когда пищевод, от природы односторонняя магистраль, превращается в магистраль двустороннего движения.
И тут, начиная за упокой, а в финале все же вывернув проблему во здравие и позитивное русло, хочется выхлестнуть напослед слова укора и гнева. Обрушиться на профанаторов движения «Кот в мешке», убивающих главное — элемент неожиданности при распаковке тары. Да, именно вам позор, объединение «Ликеро-водка» и Казбекский производственный комбинат. Что же это за «Лимонная настойка» вашего выпуска, какой же тут кот в мешке, когда алкогольная общественность после вечернего запретного часа только и рыщет по магазинам за вашей «Лимонной», твердо зная, что под ее этикеткой вы маскируете обычную водку?