— Русанов! — сказал он и захлопнул журнал.
Толя вскочил.
— К доске!
Толя вышел к доске. Все затаили дыхание. Подозревал ли Петр Леонидович, что в этот час решался его авторитет в классе, тот человеческий авторитет, без которого не бывает настоящего учителя, сколько бы знаний ни вмещала его голова? Ребята ревниво следили за выражением его худого, с резкими чертами лица.
Неужели Петр Леонидович будет несправедлив к Русанову?
А Петр Леонидович так привык к тишине и так плохо в ней разбирался, что и сейчас не уловил в молчании класса новых оттенков. Он смотрел на оттопыренные красные уши Толи Русанова, на его светлые, испуганно поднятые бровки и сморщенный от напряжения лоб и думал: «Я тебя довольно долго выдерживал, но, кажется, ты неплохой все же парень».
Впрочем, сейчас это не имело значения. Знает ли математику парень?
Толя стал отвечать, и скоро ребята заметили знакомый блеск в глазах Петра Леонидовича.
— Да, да! — нетерпеливо проговорил он, когда Толя с беспокойством обернулся к нему от доски. — Да.
У него все острее блестели глаза. Он забегал по классу, но затем встал у доски, спиной к партам, заложив за спину руки, и ребята видели, как учитель быстро перебирает пальцы, словно что-то считает на них.
— Еще? — спросил Петр Леонидович.
Ребята поняли: Петр Леонидович спрашивает Толю, хочет ли он еще отвечать. Толя кивнул.
Петр Леонидович гонял его по всему курсу.
Гонял?! Это было торжество. Неизвестно, кто больше торжествовал — Петр Леонидович или Толя Русанов. Кажется, Толя сегодня срывал у Петра Леонидовича план. Математик не мог заставить себя отпустить его от доски.
Наконец они оба устали.
— Садитесь, — сказал Петр Леонидович.
Класс молча следил, как Русанов идет, открывает крышку парты, садится.
Все ждали чего-то.
— Восьмой «Б»! — проговорил Петр Леонидович необычным, странно высоким голосом. — Восьмой «Б»! Сегодня вы доказали — ваша борьба за минуты имеет значение. Я вас уважаю.
— Качать Тольку! Ура! — заорал Кирилл, едва раздался звонок к перемене. — Русанов — лауреат!
— Ура-а-а! — загремел класс.
Толя порывисто встал. Ребята никогда не видали Русанова таким серьезным и тихим. Все замолчали. Толя поманил пальцем Володю. Володя подошел.
— Новиков… слушай! — сказал Толя. — Слушайте, ребята… теперь я вступлю в комсомол!
— Володя! Володя! — расталкивая ребят, кричал Гарик Власов. — Ребята! А я? Мне скоро четырнадцать лет.
— Володя! И мне! Принимайте меня в комсомол.
«Сегодня, такого-то числа, в восьмом „Б“ произошли события исключительной важности…» — набрасывал заметку для «Зоркого глаза» Кирилл Озеров.
И Только Юрий не принимал участия в этих событиях. Он стоял у стенной газеты и делал вид, что читает.
«Почему ребята так любят Володьку? Можно подумать, что не Русанов лауреат, а он — так его окружили. Они жить без Володьки не могут».
— Проводим Русанова, — сказал Володя, и все тут же повалили за ним, как будто он пригласил их в кино на бесплатный сеанс.
Юрий не пошел. Пошел бы, если б Володька позвал:
«Юрка, айда!»
— Не хочешь с ними? — спросил Миша Лаптев.
— Дела есть, — отрывисто бросил Юрий.
— Тогда я к тебе, — решил Лаптев. Он стал довольно нахальным, с тех пор как оказался единственным приятелем Юрия.
Юрий быстро шагал, глядя под ноги. Миша семенил рядом.
— А Володька все авторитет себе зарабатывает! — хихикнул он, заглядывая Юрию в глаза.
— Слушай, ты! — крикнул в ярости Юрий. Его душила обида. Он мог бы дружить с Новиковым, с Колей, с Кириллом, а дружит с этим… Как его назвать? — Мелкий человек! — кричал Юрий. — Если ты посмеешь сказать еще раз про Новикова…
— Что я особенного сказал? Что? — струсил Миша.
«Скучно с ним. Почему я не пошел с ребятами?»— думал Юрий.
— А я еще в комсомол тебя взялся готовить! — махнул он с досадой рукой.
— Ну и что же? Разве я не гожусь?
— Не годишься!
— А ты сам не лучше меня.
Юрий сунул руки в карманы и, не ответив, пошел прочь от Лаптева. Миша стоял и глядел ему вслед. Вдруг он кинулся вдогонку:
— Юрий, я пошутил! Не сердись. Слышишь?
Но его товарищ молчал.
— Ты теперь мне и рекомендации не дашь?
Снова молчание.
— Значит, и подготавливать в комсомол не будешь? И вообще отказался, значит…