— Учащийся первого курса речного училища Евгений Горюнов! Честь имею представиться! — Он был рад представляться девяносто раз в день и, четко повернувшись кругом, сообщил и Гале Введенской: — Учащийся первого курса речного училища…
У этой девочки было такое хорошенькое лицо с голубыми, как у куклы, глазами, что Женя в первую секунду опешил.
— Приглашаю идти на каток! — крикнул он тем раскатистым голосом, каким товарищ капитан отдавал матросам команду: «Вверх на палубу!»
— Я не знаю… — чуть порозовев, опустила Галя глаза.
— А я знаю! На каток! — захлопала Ольга в ладоши. — Володя, ты после катка поделишься опытом с Галей.
Они выбежали на улицу, покидались снежками и пошли на каток.
— Вы знаете, когда я был в первом плавании… — начал Женька свой обычный рассказ. — Поедемте летом в навигацию! Советую вам — поступайте в речное училище. В речном училище — жизнь! У вас что? Сухопутное существование, скука! Советую вам — учитесь на штурмана! Задумано — сделано, как сказал Николай Николаевич Миклухо-Маклай.
— Кажется, девочек не принимают в речное училище? — спросила Ольга.
— Кто хочет, тот добьется! — не задумавшись ответил Женька и покосился на розовую девочку с голубыми глазами, которая внимательно слушала историю его необыкновенного плавания.
— Она умная! — с удовлетворением отметил Женя, когда, оставив девочек сидеть на скамейке, они стали с Володей в очередь за билетами на каток.
— Неужели ты сомневался? — воскликнул Володя. — Умная? Мало того — она принципиальная, Женька!
— Вот это я люблю! Значит, не выдаст в беде? А, Володя?
— Она в беде выдаст? Себя не пожалеет, а из беды товарища вытащит!
— И смелая? — спросил Женька.
— Любого мальчишку в смелости за пояс заткнет!
— Неужели, Володя?
— Уж поверь мне.
— Надо ее сагитировать: пусть пробивается в речное училище.
— Но ведь она… Женька, ты про кого говоришь? — спросил Володя.
— Как — про кого? — спросил озадаченно Женька. — Я… А ты про кого?
В окно кассы постучала кассирша:
— Не задерживайте очередь! Получайте билеты!
На катке вдруг грянула музыка.
Галя, став на коньки, замахала руками, покачнулась, присела, и оказалось, что она не умеет кататься.
— Я вас возьму на буксир, — предложил Женька.
— Кто быстрей? — крикнула Ольга, оттолкнулась и понеслась.
— Кто быстрей? — подхватил Володя и молнией пролетел вперед, мимо Ольги.
— Володя, Володя! Куда?
Он, разогнавшись, бежал на одном коньке, чуть не падая на бок, то, выпрямляясь, летел птицей, то рисовал ногами «петли» и «тройки» и вдруг, сделав щегольской поворот, возвращался к Ольге.
«Хорошо! Как чудесно, Володя!» — смеялись у Ольги глаза.
А на катке сегодня, словно сговорившись, собрались чуть не все одноклассники Володи и музыканты из училища Ольги.
Они скользили по льду, догоняли, обгоняли друг друга, кружились, летели.
Вдруг на катке появился пожилой человек. Заложив руки за спину, он не спеша пробежал краем льда.
— Андрей Андреевич! — закричала Ольга. — Андрей Андреевич! Сюда! К нам!
Учитель круто повернул и легко вылетел на середину катка.
Ребята схватились за руки и поймали учителя в круг. Он скользнул к Ольге, взял ее руку, разорвал круг и повел за собой всю цепь.
ХОРОШО ЖИТЬ!
В небе еще переливались зеленым и синим светом неугасшие звезды, черными впадинами окон глядели дома, тихие липы, одетые в иней, стояли на пустынных бульварах… Город спал, но ночь шла к концу.
Вот с Волги потянул предрассветный ветер, тронул вершины лип — бесшумно посыпался иней. Одна за другой погасли звезды; густая синева ночи таяла, блекла, небо смутно и неясно бледнело; лес, тянувшийся вдоль горизонта в Заволжье, почернел; на востоке росла и все выше разливалась заря. Охватила полнеба, и солнце взошло.
Белым полем раскинулась Волга. Во всю ее даль и ширь играл на солнце нетронутый снег. Утро тихо и спокойно началось над землей.
Солнце хлынуло в окна Васютиного дома и разбудило Васюту. Он сел, протер глаза и сказал:
— Мама, а у нас нынче праздник!
— Знаю, золотко! Утешение ты мое! — ответила мать.
Васюта внимательно на нее посмотрел. Мать редко ласкала Васюту. У матери трудная жизнь, а еще характер уж очень заботливый. От заботливости она и покоя себе не дает, оттого и радуется мало.
Васюта босиком прошлепал к маме. Она латала белье, сидя на лавке под окном. Морщины и пряди седых волос были отчетливо видны в солнечном свете.