Я открыла рот, чтобы ответить, но оказалась грубо прервана:
— Я знал, что ты не откажешь, — и снова эта самодовольная улыбка.
Не сказала ни слова, недовольно поджав губы. А, к черту его! Все равно не отвяжется. Пускай смотрит, мне не жалко. Может, и правда интересно? А там гляди и втянется — сам ездить начнет.
Пока чистила и седлала Михмалли, русоволосый все время находился рядом. Все спрашивал, интересовался, даже попросил позволить помочь ему. Отказать я не смогла. Мне показалось, что увлеченность Максима была искренней.
Рассказывала о статях и экстерьере лошади, используя ахалтекинца, как живой пример. Как-то незаметно для себя расслабилась в обществе нового знакомого. Он улыбался, смеялся над моими историями. Смахивать мягкой щеткой лошадиный бок у Максима не получалось — неуклюжие движения заставили расхохотаться.
— Ну что ты машешь, как мельница крыльями? Дай сюда и иди ко мне, — без задней мысли решила преподать мастер — класс я.
Мужчина встал мне за спину и я, увеличив ремешок щетки, продела в него руку:
— Давай, суй руку, клади на мою. И расслабь! Почувствуй мои движения. Не думай ни о чем. Просто чувствуй. Это легко!
Поняла, что сказанное прозвучало двусмысленно… и вообще не стоило настолько погружаться в процесс, лишь тогда, когда Максим прижался к моей спине и уткнулся носом в шею. Его ладонь сжала сильнее, чем нужно, мою руку. Мужское дыхание щекотало нежную кожу.
— Я понял, — низким хриплым голосом заявил новый знакомый. — Теперь расслабься ты. Проверь, правильно ли я делаю?
Левая рука мужчины вдруг оказалась на моей талии. А правой он действительно начал легко смахивать пыль, как будто делал это тысячу раз. Стоп. Так это он притворялся, чтобы, извините, прижаться ко мне?
— Максим! — зашипела я. — Отойди от меня.
— А то что? — промурлыкал мужчина, как ни в чем не бывало, продолжая управлять моей рукой и чистить бок ахалтекинца.
— Мишку натравлю, — гаркнула я, чувствуя, что происходящее переходит все рамки. Слишком… интимно. И слишком откровенно, хотя ничего такого Максим и не делал. Михмалли как раз недовольно топнул ногой, отгоняя мух.
— Боюсь — боюсь, — рассмеялся этот гад и отстранился.
Дальнейшую чистку закончила я сама. Больше мужчина не вмешивался. Только спиной чувствовала его внимательный изучающий взгляд. Ведь стоило догадаться, что хищник продолжает охоту и вовсе не стал послушным ручным котенком.
Когда выходили на улицу, Максим следовал за мной тенью, как будто делая вид, что его здесь нет. Легко заскочив в седло, отправила жеребца шагать по периметру плаца. К сожалению, кроме нас занималось еще две пары. Мы умело разъезжались друг с другом большую часть времени, пока молоденькая всадница резко не вывернула перед носом Михмалли, подставив круп своей кобылы.
— Осторожно! Предупредила же, что жеребец! — не сдержалась я, осадив буланого. Почувствовала, как золотой конь подо мной напрягся, подобно сжатой пружине. — Ну все, начинается.
Довольно спокойный до этого и полностью контролируемый Мишка вдруг понял, что он не мерин. Он Жеребец. Именно так, с большой буквы. Гортанно заржал и, прижав голову к груди, загарцевал. Конец спокойной тренировке. Чем уж понравилась конкретно эта кобыла Мишке, я не поняла. Но от этого не легче — приходилось постоянно перебирать пальцами повод, привлекая внимание взбудораженного ахалтекинца.
Сидеть на нем стало невыносимо — несмотря на природные мягкие движения, он начал двигаться резко, рывками, накручивая себя, горячась и нервничая.
— Кира! — услышала голос Максима. — У него тут хм… хозяйство встало, — голос у мужчины был странным.
Несмотря на невеселую ситуацию, не смогла не съехидничать:
— Что, завидно?
Не видела реакции Максима, но чуяла, что мне еще аукнется. Впрочем, наплевать. Важнее было успокоить возбужденного донельзя ахалтекинца. А что успокаивает? Правильно! Работа мозга. Вот и заставляла буланого выписываться разные загогулины, менять направление, то замедляться, то ускоряться. Чем больше начинал думать Мишка, тем мягче становились его движения. Успокаивается, выдохнула я. И кобыла — виновница всего — к счастью, покинула плац. Стало повеселее. Я даже смогла сделать несколько кругов спокойного галопа.
Задал же он мне жару. Вот не был бы жеребцом, цены бы ему не было! Но Мишка — конь не простой, а племенной, класса «элита», и Света ни в какую не соглашалась сделать из будущего производителя спортивного мерина.
Посмотрела на наручные часы — два часа! Этот золотой хмырь мурыжил меня два часа! То — то я не чувствую спины и ягодиц… Неужели Максим все еще сидит на трибунах? Обернулась — и правда, сидит, смотрит. Неужели так интересно?