Ему очень хотелось с досады и злости садануть дверью, но сдержался. Не хватало только и ему самому, как девчонке, распсиховаться.
А Лариска всё же не дурочка, должна понимать, что если не сейчас, то потом всё – их засосет рутина, и нихрена больше не представится возможности сделать что-то действительно стоящее. Так и будут до самой пенсии жить в «хрущовке» и едва сводить концы с концами.
Через два дня он уехал. Лариса не позвонила и не пришла провожать.
2013 год
Как ни заманчиво было плюнуть на всё и уснуть, Чернышов аккуратно поднялся, стараясь не потревожить Ларису. Когда она уснула, он не знал, но подозревал, что вырубились они синхронно, иначе эта колючка ни за что не устроилась бы рядом.
Ларка на перемещение не отреагировала, лишь плотнее закуталась в простынь, наброшенную на плечи. Из-за ткани виднелся только кончик чуть вздернутого носа и недоуменно сведенные брови, делающие её похожей на обиженного ребенка. Пальцы продолжали судорожно сжимать трубку мобильного телефона, с которым она не рассталась даже во сне, боясь пропустить звонок из больницы.
На секунду Чернышов поморщился от злой мысли о её пострадавшем начальнике. Так странно, что бывшие супруги могут сохранить настолько теплые отношения… В том, что они действительно бывшие, он был уверен – его человечек, собиравший предварительную информацию, утверждал, что личных отношений между ними нет уже несколько лет. А вот по какому договору проходят те деньги, которые Ольга ежемесячно отправляет неведомому человечку – неизвестно. Для этого нужно заглянуть в святая-святых фирмы, куда его так просто не допустят. Зато, например, можно аккуратно просмотреть файлы в Ларкином ноутбуке, который она оставила на столе, забыв даже закрыть. И хотя сейчас для этого был самый момент, пока хозяйка спит, Чернышов, аккуратно опустил крышку, задернул шторы и вышел из комнаты.
Да, ему не раз и не два приходилось прибегать к не совсем законным методам в своей работе, но поступать так с Ларисой откровенно не хотелось. Лучше потом спросит, тем более что она ему задолжала дружескую услугу…
Стоило ему выйти за дверь, как Лариса мгновенно открыла глаза и внимательно посмотрела на ноутбук – некоторые сомнения на Сашкином лице она рассмотрела даже сквозь опущенные ресницы. И даже на секунду подумала, что он воспользуется ситуацией, но нет, до такого всё-таки не докатился. И это вызвало иррациональное удовольствие.
Размышлять об истоках его поступков было хоть и занимательно, но не ко времени, Лариса быстро собрала диван и прошмыгнула в ванную, пользуясь тем, что хозяин квартиры шуршал чем-то на кухне. Переодеться всё равно было не во что, поэтому Лара ограничилась умыванием и чисткой зубов посредством собственного пальца, решив сбегать в душ дома. И на мгновение заколебалась, вызвать такси или попросить Сашку отвезти её домой. Сомнения разрешил сам объект её мыслей:
- Ты уже встала? Пей чай и поехали, нам надо до восьми успеть в больничку, пока не сменился дежурный врач, у него всё и узнаем.
Глава 15
«- Ядреные пассатижи!»
т/с «Декстер»
- Я вам уже сказал, никаких прогнозов дать не можем, тем более вы не родственница пострадавшего.
Небритый мужик, на котором, исходя из физических данных, впору было пахать поля и поднимать целину, равнодушно повторил отскакивающую от зубов фразу, даже не подняв глаз на посетительницу. Измявшаяся форма линяло-голубого цвета угрожающе натягивалась на его дюжих плечах в такт дыханию, а руки машинально заполняли формуляры.
- Но я ему не чужая, я его жена, - Лариса посоветовала себе набраться терпения, потому что такой тип работников знала – их невозможно ни запугать, ни разжалобить, только долго и нудно ныть. В конце концов, необходимую информацию ей выдадут хотя бы затем, чтобы заткнулась.
- И свидетельство есть? – дежурный хирург всё с той же раздражающей въедливостью заполнял карту больного меленьким убористым почерком, отчего бумага выглядела так, будто по листу рассыпали пригоршню кунжутных семечек.
- Кто ж с собой свидетельство о браке возит?
- Тоже верно. А паспорт с отметкой с собой?
Вот чего не было, того не было. И отметки – откуда ж ей взяться, если развелись почти пять лет назад? Да и самой красной книжицы, Лара предпочитала обходиться водительским удостоверением, а вот в нём графы «семейное положение» точно нет.
Они приехали в приемный покой местной БСМП в начале восьмого утра, когда ночная смена ещё только предвкушала долгожданный отдых, а дневная не заступила. То, что в мыслях было вполне простым и легко выполнимым, на деле оказалось куда как сложнее – к Костику их не пустили, категорично заявив, что больной после нейрохирургической операции ещё не пришел в себя, и нечего посторонним шастать по реанимации. И вообще, информацию о состоянии пациентов могут сообщить только ближайшим родственникам. И в карте в числе этих самых родственников были указаны родители Кости, но никак не бывшая жена. Если бы Лариса не знала педантичную натуру компаньона, всерьез бы удивилась, откуда медики взяли информацию о родне, если привезли его в бессознательном состоянии? А так была уверена, что в его паспорте к последней странице скрепочкой приколоты координаты людей, с которыми можно связаться в экстренной ситуации. Эту бумажку Лара пару лет назад видела собственными глазами, ещё посмеялась тогда над его предусмотрительностью, а оказалось, что она очень даже к месту.
Пока Лариса отправилась очаровывать дежурного врача, Чернышов, шепотом велев ей никуда не уходить от ординаторской, отправился дальше по коридору. Если она правильно поняла, чтобы попробовать обаять сестер на посту. В принципе, мысль не лишена закономерности – медсестрички о происходящем в отделении знают едва ли не больше врачебного персонала.
- Да нет у меня паспорта с собой, но подумайте сами, стала бы я в такую рань приезжать сюда, если бы не была родственницей Авдеева? Да и потом, я же хотела узнать, не нужно ли что-то привезти. Может, какие-то препараты или что-то ещё?
- Нет, спасибо, у нас всё есть, - хирург так резко закрыл толстенькую, листов на сто, тетрадь в коричневом переплете, что Лара вздрогнула от неожиданного звука. – Вы поймите, я ничего не имею против вас лично. Но пациент этот криминальный, по его поводу уже звонили из полиции, поэтому никакой информации дать не могу при всем желании. Вот с его родителями пообщаюсь, а с вами – увольте.
- Но он хотя бы жив?
- Это я вам могу гарантировать – полчаса назад, когда я был у его койки, точно дышал.
Мужик с ожиданием уставился на Ларису покрасневшими от недосыпа глазами, и она не нашла ничего лучше, чем скомкано поблагодарить за уделенное внимание и выйти в коридор. В нём с каждой минутой становилось всё более оживленно – мимо пробегали медсестры со штативами для капельниц, чинно прогуливались две пожилые пациентки, одна с перевязанной головой, а вторая с загипсованной рукой. Лариса же посреди этого мельтешения чувствовала себя всё более неуверенно. Вот если бы тут копошилась бригада плиточников или маляров, тогда другое дело, но сами по себе медучреждения вызывали у неё тоску и подспудный страх. Папа два раза в год планово отправлялся в кардиологию со своей родной стенокардией, и эти пару недель Лара делала над собой усилие, чтобы не начать морщиться от запаха хлорки и густого лекарственного духа, витавшего в палатах. В хирургии пахло чуть получше, в том плане, что только хлоркой, без въедливой нотки корвалола, но это не особо успокаивало.
- Что-нибудь узнала? – откуда появился Чернышов, она так и не поняла. Вроде, только что оглядывалась, и до конца коридора, протянувшегося на сотню метров, Сашку не заметила, а уже через пару секунд он оказался за её спиной.
- Нет, хирург кремень, - она покрепче уцепилась за ручки сумки и прибавила шаг, стараясь не отстать от спутника. – Ссылался на врачебную тайну и намекал, что господа из полиции попросили не распространяться на тему этого пациента. А куда мы так спешим?