- И что нам теперь остается?
- Ждать, пока Авдеев окончательно придет в себя и даст официальные показания. В зависимости от этого станет ясно, предъявят нам с тобой обвинения или будут копать втихую. А до тех пор не делаем резких движений, Макс сейчас пытается узнать, нельзя ли как-нибудь «случайно» пересечься с Лялей.
- А это ещё кто?!
- Это малолетняя мать неизвестно чьего сына.
Всё та же улыбчивая, но неразговорчивая официантка убрала тарелки и принесла кофе.
- Думаешь, она нам всё-всё про свою личную жизнь расскажет? – скепсис в голосе Ларисы был откровенным до оскорбительности. – Не говоря уже о том, что она несовершеннолетняя, потому задавать какие-либо вопросы можно только в присутствии законного представителя.
- Чего ты буквоедствуешь? – Чернышов посмотрел с такой укоризной, что в Ларе проснулся призрак совести. – Можно подумать, мы с неё показания для прокуратуры снимать будем, а то и вовсе силой сведения выбивать.
- Ты меня прямо утешил…
Глава 23
«Пороть ремнем не педагогично. Ремень это аксессуар одежды, а не инструмент воспитания. Пороть надо розгами!»
из интернета
Несмотря на все заверения, будто прекрасно доедет сама, Чернышов настоял, что он проводит Ларису до дома. И, заметив определенные колебания, с усмешкой добавил, что на кофе набиваться не станет, отчего Лара почувствовала себя дурой вдвойне. Но согласилась.
Припарковавшись, помахала ему рукой, показывая жестами, что как только поднимется в квартиру, отзвонит, и бодро забежала в подъезд. Но уже между первым и вторым этажом остановилась на лестнице, пытаясь вытащить из сумки вибрирующий телефон. Как назло, тот упорно не давался в руки, затерявшись среди бумаг.
И даже когда вытащила и открыла смс-ку, не сразу поняла, что это вообще такое:
«Переведи деньги»
Абонент оказался неопределим – чтоб его, этот АнтиАОН! - поэтому Лариса несколько секунд просто таращилась на экран мобильника.
А вот потом до неё дошло…
Черт-черт-черт!
Нет, ну, вот как так быстро этот некто узнал, что она разорвала договор аренды? И вообще, с чего взял, что деньги не будут переведены, может, это глюк банка, всё пришло бы завтра?
Лариса продолжала стоять на лестнице, подняв одну ногу, да и так и замерев, как цапля. Теперь бы ещё понять, что делать… Бежать к Сашке? Или к ноутбуку и перечислять? Или сначала подумать, а потом сделать?
- Ты почему не звонишь? - Голос Чернышова раздался так близко, что Лара с перепугу взвизгнула и чуть не рухнула, таки опустив поднятую ногу и промазав мимо ступеньки. К чести Сашки, поймал он и саму Ларису, успев ухватить её за локоть, и вылетевший из ладони телефон. И даже хотел было его вернуть, но зацепился взглядом за вновь засветившийся экран с лаконичным посланием. – Это что такое?
Лара, которая ещё минуту назад была готова хоть пешком бежать за его машиной, как-то резко перехотела объяснять суть происходящего. Потому что сейчас полноценно осознала, какую глупость совершила. Да, она была в своем праве, но надо было если не посоветоваться, то хотя бы предупредить. Вот и замялась, пытаясь подобрать слова:
- Это… Ну…
- Лар, кто и за что требует у тебя деньги? – для придания весомости и без того суровому тону он даже чуть тряхнул её руку.
- Я сегодня разорвала договор липовой аренды и распорядилась, чтобы на тот счет ничего не перечисляли! – выпалив это, она почему-то зажмурилась. Одно дело понимать самой, что натворила, и совсем другое, услышать оценку событий от Сашки.
Оказалось, с закрытыми глазами стоять ещё страшнее, потому, помявшись с минуту, она все-таки глянула на него. И поняла сразу две вещи. Во-первых, лучше бы не смотрела, нервы были бы целее. Во-вторых, Чернышов явно хотел её обнять. Двумя руками. За шею.
- Ключи.
- В смысле?
- Ключи. От квартиры. – Голос, выдававший отрывистые команды был таким спокойным, что просто оторопь брала. Зато он на корню лишал малейшей способности к сопротивлению, и Лариса молча вытащила связку из сумки и вручила её Сашке. – За мной.
Поднимаясь след в след за Чернышовым и понимая, что она сейчас взглядом протрет дыру на его рубашке, Лара начала догадываться, что двигало крысами, которые, может, и не хотели, но шли за человеком с дудочкой. Кто ж их спрашивал…
Щелкнули замки, едва слышно скрипнула дверь, открывая темный провал в прихожую, и Лариса чуть замешкалась на пороге, но тут же мысленно встряхнулась. Ничего он ей не сделает, ну, поорет немного, и то вряд ли.
Поэтому удивилась, когда Чернышов, всё так же молча ухватил её под руку и, протащив в гостиную, довольно бесцеремонно устроил в кресло.
- А теперь четко и по пунктам расскажи, что и как ты сделала, - Сашка остановился прямо напротив, а потом ещё и руками на подлокотники оперся, отчего Лара всё-таки поежилась и откинулась на спинку кресла.
- Не нужно на меня морально давить.
Очень хотелось проверить, не задрался ли подол юбки, но отвести взгляд от его явно злых глаз не получалось. Может, и к лучшему, говорят, если уж уставился в глаза хищнику, первым этот контакт разрывать нельзя – кинется и загрызет.
- Я тебя сейчас не только морально, но и физически давить начну, если немедленно не объяснишь, зачем ты это сделала! – Как у него получалось негромко, но очень показательно рычать, она не поняла, но впечатлилась до глубины души. Потому даже не возмутилась, а принялась торопливо рассказывать:
- Мне показалось, что это хорошая идея. Ты же сам говорил, что нужно спровоцировать, а потом посмотреть, кто и как прореагирует. Утром я дала распоряжение бухгалтеру заморозить выплаты по договору аренды, после обеда отправила заказным письмом акт о расторжении этого договора. А сейчас мне пришла эта смс-ка…
В конце её голос понизился до шепота, не в последнюю очередь из-за того, что Сашка нагнулся ещё ниже, почти вжав Ларису в кресло. И говорил он тихо-тихо, но от этого было даже страшнее:
- Ты ведь понимаешь - преступник теперь знает, что ты в курсе схемы? Не просто случайно наткнулась на договор и заинтересовалась, в этом случае ты бы дождалась, когда Авдеев снова станет дееспособным, посоветовалась и только после этого предприняла бы какие-то меры. Мало ли, может, он таким способом как-то от налогов уходил. Что спровоцировала, это молодец, это умница, видишь, и результат сразу получила, - издевательские нотки в голосе стали совсем уж очевидны. – А дальше что? Ларис, ты соображаешь, что вот прямо сейчас ты в очень уязвимом положении? Леха с плеча рубить не будет, но если появятся намеки, что не без твоей помощи Авдеев сейчас отдыхает в больничке, он быстренько тебя закроет. А суд поддержит ходатайство, и сидеть тебе в СИЗО месяца два, и это в лучшем случае! Ты понимаешь, что письмо никак не могло уже прийти по адресу, а значит, кто-то из твоих сотрудников сливает информацию? А мы, мало того, что не в курсе, кто это, так теперь ещё будем вынуждены постоянно дергаться, пытаясь понять, как и когда нас подставят!
У Ларисы горели не только щеки, но и уши. И вообще было мучительно стыдно за то, что даже половины озвученного ей в голову не пришло. Нет, про причастность кого-то из офиса к происходящему, она размышляла, но не в таком ключе. Как-то всё это виделось в более светлых красках, а теперь, после его слов, отчаянно захотелось покаяться, а то и просто разреветься. Тем более, что слезы были уже близко, Лара не привыкла, чтобы ей вот так, четко и по пунктам расписывала её же собственное скудоумие. Пусть и вполне заслуженно.
Чернышов резко оттолкнулся руками, и кресло с противным скрежетом отъехало назад, отчего сидевшая в нём Лара только ещё больше скукожилась и обиженно засопела. Но говорить пока не решалась, догадываясь, что не всё он ещё высказал, а прерывать изволившего гневаться мужчину не стоит. В самом деле, пусть проорется, а дальше видно будет.