— Я не понимаю ни слова.
— Ну волшебник тут был? Язык у него без костей. Я хочу узнать, собираешься ли ты помочь Торину Дубощиту в случае великой опасности.
— Значит, ты тут все же по его наущению?.. Что же. Мы заключили военный договор. Если на Эребор нападут, я приведу воинов. Но, насколько я понимаю, временно опасности преодолены, и городу под горой, как и Дейлу, ничего не угрожает.
— Ага, — проворчала Ветка. — То есть где не надо, мы треплем почем зря, а где надо, молчим. Какая прелесть. Трандуил, я не знаю, как обстоят дела сейчас, но, когда я покидала Эребор, гномы Торина там удерживали рвущихся на волю чудовищ. В подземельях, где почивал Смауг Великолепный, король-под-горой и Гэндальф нашли драконьи яйца.
========== Глава 17. Конь и много разговоров ==========
— Какая ерунда, — высокомерно сказал Трандуил. Ветка скосилась на Даэмара и еще двух или трех эльфов, чьи силуэты были видны в сумраке зала, и тихо зло сказала:
— Тупая рогатая голова!
— Что-о? — Трандуил резко встал и сделал шаг к ней. Ветка встала тоже… и…
Она желала хоть как-то сравняться с Владыкой, не дать себя унизить — даже ростом. Однако Трандуил, с которым рядом просто постоять как-то не довелось, буквально нависал — ноздри тонкого носа трепетали, глаза — светло-голубые опалы — сияли, а широкие темные брови оскорбленно сдвинулись. Ветке пришлось задрать голову, чтобы смотреть эльфу в лицо.
На пару секунд она забыла обо всем — зачем пришла, где Герц, что с драконами; лесной король, оказавшись от нее так близко, сломал некие оборонительные рубежи в ее душе. Ветка снова почувствовала его запах — мускус, лес, можжевельник, свежесть родника… и не выдержала. Медленно потупилась, опустила голову. Носки сапог тоже очень интересные.
Твердая прохладная рука взяла ее за подбородок. Да что ж такое, хватают почем зря!
Трандуил поднял Веткино лицо — в глазах его теперь искрился смех, а скулы подрезала улыбка.
— Что, привыкла смотреть на своего гнома сверху вниз?
Ветка шагнула назад. Старшая группа детского сада, мальчики. Девушка некстати подумала, что победителем в вопросах роста и прочих габаритов наверняка вышел бы упокоенный Азог Осквернитель, и поежилась. Вздохнула, и, опустив реплику «Торин тоже тебя обожает», начала эпохальный рассказ о драконьих яйцах.
Трандуил сел, Ветка также снова села.
Стройная дева зашкаливающей прекрасности принесла поднос с легкой закуской, а стражник — столик.
— Забавно, — сказал Трандуил. — Я знаю о драконах поболее многих. И такого не слышал ни разу — этого не случалось на моей памяти, а она, поверь, хранит изрядно тайн. В моем сердце пока нет тревоги, так как нет окончательной веры тебе. Но надо отдать должное, ты умеешь быть разнообразной и удивлять рассказами.
— Я не знаю, когда змееныши вылупятся. И вылупятся ли вообще. Я знаю, что эти слитки злата становились все горячее… а я уехала. Торин не желал ничего говорить Даину, а Гэндальф отправился к леди Галадриэль. Но если никто ничего сделать не сможет, то Эребор имеет шанс стать могильником гномов и обиталищем уже не одного, а нескольких драконов… И тогда, как мне говорили, гора сделается крепостью врага и опорным пунктом возрождения злобного королевства. Дейл снова будет уничтожен, а может, угроза затронет и твой Лес. Ты понимаешь? Второй шанс.
— Что?
— Второй шанс помочь гномам… или не помочь. Второй шанс, что дракон прилетит в Лихолесье. В прошлый раз пронесло, не так ли? — Ветка хорошо помнила курсы политинформации, которые ей читал Двалин, покуривая на балкончике, и надеялась, что гном не особенно переврал факты ввиду пристрастности.
— Ты для этого мне поведала свою занятную историю? Чтобы заранее надавить на жалость и подстраховаться, если драгоценнейшим гномам потребуется помощь?
— Я скорее хотела, чтобы ты был готов. И принял решение обдуманно… и по возможности, подготовился.
Трандуил встал и заложил руки за спину.
— С драконами может сражаться лишь крылатое воинство. Драконы опасны тем, что, если не пожелают достичь земли и биться на земле, просто остаются в небе и поливают противника огнем. Пламень драконов очень горяч, он протекает в здания и доспехи, и долго не гаснет. Здесь ничего не сделает самый достойный воин… можно лишь бежать и укрываться. Хотя мне довелось убить одного из рода драконов, но он был бескрыл. Если верно то, о чем ты говоришь, Галадриэль пришлет дозорного орла, и надежда Эребора и Дейла будет лишь в нем.
— Ты дрался с драконами?
— С великими змеями севера. Но разве ты хочешь послушать о моих деяниях? — иронично спросил Трандуил.
— Всегда полезно знать, с кем имеешь дело, — буркнула Ветка. — А что до драконов… будем строить дельтапланы.
— Я не знаю этого слова, — спокойно ответил Трандуил, — но, кажется, догадался. Попытки выстроить летающую машину, которая покорила бы воздух, делались не один раз. Безуспешно. В Арде нет такой магии. Великие орлы воспрещают занимать их небо, и согласны сами приходить на помощь, если объявился дракон или помощь требуется силам добра в ином бою.
— А где же они были, когда пал Эребор? — горько спросила Ветка.
Трандуил надолго замолчал, поджав губы. Наконец лицо его разгладилось, перестав быть томным и надменным, и сделалось чуть уставшим и строгим — лицо воина и короля. Ветка могла только вообразить, сколько раз и кому именно в прошлом Трандуил вынужден был пояснять свое решение, касавшееся Эребора.
Ветка послушно ждала, взяв бокал с ягодным вином.
— Я мог бы отправить в драконье пламя несколько сотен или целую тысячу моих воинов, — медленно сказал он. — Даже мог бы сгореть сам. Это не вернуло бы Эребор гномам в тот момент. Запас черных стрел иссяк, Дейл отстреливался как мог… и промахивался. Дракон раз за разом атаковал ворота, не опускаясь вниз. И я увел эльфов, так как видел, что исчадью Моргота нужна только гора. А уж когда Смауг забрался внутрь… ведь орлы прибыли, но дракон больше не вышел наружу, уничтожая оставшихся в Эреборе гномов. И крылатые воины оказались беспомощными. Мы, эльфы, помогали впоследствии выжившим… и некоторые принимали нашу помощь. Гномы — несносные гордецы. Мы дали пони, повозки, одежду… им негде было селиться, и они скитались, пока не осели в Синих горах и не отстроили Залы Торина. Люди Дейла отправились тогда в маленькую рыбацкую деревню на сваях и решили, что там проще обороняться от набегов орков и торговать. Всюду горы, и переселиться еще дальше им было не под силу, даже если бы эльфы согласились провести их через Сумеречный Лес и оберечь в пути. Эти люди любили воду, озеро и реки. Мы много лет поддерживали добрососедские отношения. Из деревни вырос Эсгарот. Я поступил так, как требовали интересы моего народа. Дракон и вправду облетел Сумеречный Лес стороной, не одарив ни единым языком пламени. Думаю, целью его было забраться в Эребор до того, как прилетят орлы, и он попросту не отвлекался на лишнее. Зачем ты оскорбила меня?
Ветка, которая слушала, как змея дудочку факира, вздрогнула и расплескала вино из бокала на пальцы.
— А-а?
— Что за рогатая голова?
— Тупая. Тупая рогатая голова.
— Можно не повторять?
— Я… привлекала твое внимание. Прости. Даже не думай про корону. Извини. Мне надо было, чтобы ты меня выслушал. Я несколько дней размышляла, говорить ли тебе об опасности. Ведь может, Торин перебьет всех змеенышей, и никто никогда не узнает даже, что они были. Он даже Даину не желал говорить. А Даин в Эреборе. И если драконы не вырвутся от гномов… тогда мои слова будут выглядеть бессмысленной ложью. Но я подумала… я подумала…
— Что?
— А вдруг все же драконы выведутся и вылетят?.. И я очень, очень захотела предупредить тебя. И конечно, сделать все, что могу, для Торина Дубощита… и моих друзей, которые остались там с ним.
— Понятно. Я принимаю твои извинения.
— Что?.. А, да.
— После состязаний, — вкрадчиво сказал Трандуил, — ты немедленно отправишься в Эребор?