Ветка тем временем приметила движение на лестнице трона — к Трандуилу поднималась… Эллениль?.. Эльфийка, которая судила соревнование за Герца наравне с мужчинами. Белоснежные и розовые одежды, тонкий стан, захваченный чем-то нестерпимо сверкающим… Дева словно проплыла над ступенями, не споткнувшись и не теряя горделивую осанку. Владыка приветливо встал навстречу, нагнулся для поцелуя, и снова сел, приняв прежнюю позу. Эллениль осталась наверху, опустившись на пол у трона. Видно было, что эллет, подняв глаза к Трандуилу, просит его о чем-то.
— Танец клянчит? — невольно спросила Ветка. Мэглин улыбнулся.
— Скорее всего, да. Если ты хочешь поздравить Владыку, тебе придется идти туда. Видишь, ему досталось сегодня всего четыре поцелуя.
— Это намного больше, чем ничего, — фыркнула Ветка. — Нет уж, я туда не полезу. А скоро танцы?
— Скоро…
И снова — теплые незнакомые руки и поцелуи. А вот и эльф со светлыми волосами, который первым поздравил Владыку. Прикоснувшись к губам Ветки, он не торопился отпускать ее.
— Леди Галадриель говорила о тебе, Ольва. Я Халдир, и прибыл сюда из Лориена.
— Я рада знакомству, — шепнула Ветка. Губы Халдира имели вкус земляники, а волосы пахли фиалкой и скошенной травой.
— Леди не все ясно о тебе, — продолжил Халдир. — Могу я пригласить тебя на танец?
— Я не знаю ваших танцев.
— Я поведу…
Ветка обернулась — не надо ли, например, по этикету спросить разрешение у Мэглина, но тот уже ушел в сторону, и лобызался с эльфами и эльфийками поодаль.
— Ладно, с удовольствием. Может, расскажешь мне, каких еще чудес ждать от праздника?
— Обычно — никаких, — рассмеялся Халдир. — Поздравления, вино, вкусная еда и танцы. После того, как взойдет одна из особенно почитаемых нами звезд, самые отважные могут пойти купаться — по преданию, сегодняшняя вода может подарить дополнительную неуязвимость в бою. Вот, пожалуй, и все. Наступление зимы — очень традиционный и чопорный праздник, летние куда как озорнее.
— Страшно даже представить, — сказала Ветка.
— Ты думаешь, мы не умеем веселиться, если подобно гномам не поем сомнительных песенок и не устраиваем побоища едой? Посмотри, всем хорошо, — Халдир повел рукой вокруг. И вправду — эльфы смеялись и радовались, целовали друг друга, а первые пары уже закружились в танце.
Снова возник Мэглин. Спросил:
— Халдир, ты встанешь в круг с Ольвой?
— Конечно.
— Тогда я приглашу Синувирстивиэль.
Халдир кивнул, и повел Ветку в середину зала — так, как показал Мэглин, вытянув руку и положив руку Ветки вдоль нее.
Танцы сменяли один другой — и не трудные, и не слишком простые. Ветка не считала, что особенно одарена в хореографии — но, как и все, кто снимается массовках, стремилась хотя бы научиться ритмично двигаться. Халдир передал ее другому эльфу… тот еще одному. Когда Ветка насытилась танцем и новыми прикосновениями новых губ, она стала примечать — эльфиек было тут много меньше, чем эльфов.
И ей снова вспомнилось все, что она слышала об угасании дивного народа.
Тем временем возле ног Владыки сидела уже и Тиллинель. Ветка подумала, что попозже розарий, видимо, станет еще пышнее, и злорадно фыркнула. Эльф, который вел ее в это время в танце, удивленно поднял брови, — но Ветка улыбнулась и поцеловала его, извиняясь за собственные мысли, не относящиеся к танцу.
На пару кругов явился Мэглин.
Снова появился Халдир. Он спрашивал Ветку о простых вещах — любит ли она купаться, и какое время суток предпочитает; нравятся ей звезды или же солнце, пыталась ли она в детстве потрогать радугу. Такие вопросы мог бы задать искренне заинтересованный мужчина… но у Ветки создалось впечатление тщательно заполняемого досье, и она отвечала невпопад, и смеялась, и пила предложенное вино.
— А что, — спросила Ветка на очередном туре танца, — король так и будет сидеть там?
— Возможно, он не хочет, чтобы его зацеловали, — усмехнулся Халдир. — Каждый захочет поздравить Владыку, если тот спустится в зал.
— И танцевать не будет?
— Мне кажется, он не может себе этого позволить, — сказал Халдир. — Печальная история Тиллинэль и Эллениль известна — обе эти девы отдали свои сердца королю. Но он не ответил ни одной из них. А если он спустится сюда, ему придется выбрать ту, с которой он будет танцевать первой. Это может… может ранить другую.
— Ну туда первая вскарабкалась розовая, так что логично, что ее, — сказала Ветка, — ее надо пригласить. Кто первый встал, того и тапки.
Халдир рассмеялся.
— Мне уже рассказали, что ты наслышана о характере Тиллинель. Так что не думаю, что Владыка решится.
— Было такое, насчет характера.
Ветка прислушалась к музыке. А ведь похоже… похоже на фигурный вальс. Эльфы, между тем, танцевали как поодиночке, так и в небольших хороводах, обвив руками предплечья друг друга, так и парами.
Ветка попробовала добавить танцу фигуру.
Халдир, похоже, сразу забыл о Трандуиле и его девицах, и поддержал. Ветка восхитилась, и прошептала:
— А так?
И Халдир тоже успел, понял движение слету.
— Это более резко, чем танцуем мы, но замечательно, — сказал он. — Еще?
И Ветка, указывая руками и взглядом, намекая, куда и как пойдет движение, повела танец дальше.
Эльфы вокруг расступались, давая им больше простора и разглядывая новый вариант привычного движения; Ветка же никак не могла оторваться взглядом от глаз Халдира, который ловил и подхватывал каждое па.
Музыка отчего-то стала чуть тише, и Ветка обратила наконец внимание, что они завершают танец прямо перед троном — одни. Остальные эльфы разошлись.
Ветка посмотрела наверх, на сапоги Трандуила, затем на Халдира, и сделала низкий реверанс партнеру.
— Ты замечательно танцуешь, Халдир! Спасибо.
— Ты замечательно показываешь. Спасибо и тебе. Это танец твоей родины?
— Можно сказать и так.
— Чудесное дополнение к привычным фигурам, — сказал Трандуил. — Может, ты, Ольва, покажешь нам еще какие-нибудь иноземные танцы?
Ветка смотрела на короля эльфов…
— Может, что-нибудь поживее?
— Пожалуй. Мы редко танцуем быстрые танцы, возможно, твой нам понравится.
«Мы вообще не танцуем, а присохли там к стулу».
Две девушки наверху что-то взволнованно зашипели, но Владыка остановил их движением руки. Ветка еще помаялась, и пошла к музыкантам.
Долго объяснять не пришлось. Эльфы схватывали на лету все, что касалось музыки и ритма. У Ветки, у которой немного зашумело в голове, возникло стойкое ощущение, что чердак ее ныне тих, но неспокоен; а также что сейчас будет второе публичное позорище, ничуть не менее оглушительное, чем конкур. Вокруг нее собралось три или четыре пары, которые внимательно слушали объяснения, подпевали, пританцовывали — четче, четче ритм, сердилась Ветка. Эх, каблуков нет…
И наконец…
Музыка заговорила так четко, как будто незримый певец старательно выводил слова:
Когда-то россияне
Ванюши, Тани, Мани,
Танцуя на гулянье,
Открыли новый стиль.
Штиблеты и сапожки
Под русские гармошки,
Под бересту и ложки
Прославили кадриль…
Ветку подхватил Халдир…
И девушка решила, что в самом деле успешно спятила — эльфы танцевали. Танцевали кадриль. После первого же припева в круг встал весь зал — даже те, кто ранее танцевал отдельно.
Кадриль моя сердечная,
Старинная, но вечная,
Фабричная, колхозная,
Смешная и серьёзная…
И когда музыка закончилась, Ветка отбила Владыке русский земной поклон, чуть не потеряв свою диадему.
Ее тянуло хихикать, и она думала, что, как минимум, развеселила почтеннейшую публику.
Владыка не смотрел вниз, беседуя со своими девами. А вот эльфам, которые вышли в круг, понравилось.
Ветка, из которой вдруг выпустили весь кураж, как воздух из шарика, ответила на объятия и поцелуи, вымученно согласилась, что да, танец что надо, и побрела на свежий воздух.
Она вышла из зала. Небо накрыло мир звездным куполом. Снег почти прекратился — лишь отдельные пушинки летали в морозном воздухе.