— Возле тебя и твоей лошади прошла волна огня… тебя сбросило с кобылы, но мне кажется, ты цела, — сказала эльфийка. Вид у нее был изможденный, косички заплетены не слишком аккуратно. Очухавшийся Кили косился сердито.
— А где…
— Улетели. Один выдрал из крыла другого обе стрелы, и они умчались в сторону Железных холмов. Сильно пострадали три лучника, они живы, но обожжены, и Ларратрин из Ривенделла также.
— А остальные эльфы?.. Бард?..
— Волшебник прикрыл их от неминуемой гибели…
Тауриэль встала. Уже стоя, сказала:
— Врата Эребора разбиты. Народу Дурина предстоит многое начинать заново. Первый дракон выбрался четыре дня назад, после того, как ушли воины Даина. Это были ужасные дни.
— Торин? — с ужасом спросила Ветка.
— Погибли Нори, Оин и Бифур, — сказала Тауриэль.
Ветка, пошатываясь, встала. Добрела и поймала Зиму, и, все еще немного оглушенная, пошла к вытоптанному и обгорелому участку перед вратами Эребора.
Гэндальф сидел, закрыв глаза, и, казалось, медитировал.
Трандуил разглядывал обломок меча.
Раненый Лантир помогал подняться Мэглину. Ветка увидела, что Леголас, спрыгнувший во время боя с орла на землю, подбежал и обнял Трандуила, но король отстранил его. Не время. И эльф бросился к все еще лежащему возле своей убитой лошади Ларратрину.
А из Эребора выходили гномы.
В тяжелых, мощных доспехах… Ветка отчего-то забыла, что там двести душ — и ждала лишь тех, кого знала; но за Торином Дубощитом шли не только семь гномов и Бильбо… шли еще суровые, приземистые воины, также опаленные драконьим пламенем.
— Что, — резко сказал Торин, глядя на Трандуила, — шпильку сломал?
— Половина осталась в шее дракона, — холодно объявил король эльфов. — Две чешуи зажали клинок, как… тиски, и обломили его.
— Эти звери намного меньше Смауга, хоть и говорят его голосом, — сказал Бард. — Они не такие чешуйчатые, меньше выростов, шипов… Илс сумел пробить крыло обычной стрелой, хоть и пущенной из особо мощного лука… со Смаугом такое бы не прошло. Мне кажется, они вчетверо меньше каждый, чем тот, старый.
— Внутри Эребора это сработало против нас, — угрюмо сказал Торин. Взгляд его остановился на Ветке, а та, держа гудящую после падения с Зимы голову двумя руками, никак не могла сообразить, помахать ему ручкой или просто улыбнуться. Жив. — Они подвижны и пролезали во всякие узкие галереи и переходы… а силу огня вы видели. Сам Смауг мог ломиться лишь по центральным залам, и от него не так сложно было уворачиваться.
— Что ты планируешь делать дальше? — спросил Торин, обращаясь к Трандуилу.
— Ты задаешь мне вопрос, гном? — высокомерно ответил вопросом на вопрос король лесных эльфов. — Просто так, или ты готов усмирить гордыню и услышать ответ?
Торин снова посмотрел на Ветку.
— Ладно… отложим распри. Сюда ты примчался спасать не нас, а свой бесценный Лес. И я даже знаю, по наущению какой птички. Пусть будет так. Ты здесь. Что собираешься делать, Владыка?
— Что же, — Трандуил на Ветку даже не оборачивался, и та понемногу отходила в сторонку, желая слиться с ландшафтом, — я здесь. Мои воины поднимают на Воронью высоту стреломет. Он исправен и доставлен с помощью лорда Элронда и его эльфов. Также есть три черных стрелы, благословленные леди Галадриэль. Этого недостаточно, ты сам понимаешь.
— Их не отковать заново, — сказал Торин, но все же чуть просветлел лицом. Три стрелы — лучше, чем ни одной. — Черные стрелы — наследие давнего и героического прошлого.
— От владыки ли Эребора, от наследника ли рода Дурина я слышу такое? — вкрадчиво спросил Трандуил. — Или я должен подсказать кузнецу и рудознатцу выход?
— Черного металла, что упал со звезд, нет в Эреборе! — воскликнул Торин. Трандуил махнул рукой — Мэглин, шатаясь, развязал седельные сумки на своей лошади, и вытащил два громадных обломка черной, пористой руды.
— Это… — прошептал Торин.
— Случайное совпадение, не более, — холодно сказал Трандуил. — Недавно… ах да… около шестидесяти лет назад нашли черный небесный металл мои лесные стражи. Там, где в лес упала звезда. И оставили… для коллекции. Я, ты помнишь, люблю редкие… минералы. Прошли времена великих мастеров гномов — но к сомнительной радости твоего народа, остался ты. Если истинный король-под-горой станет к наковальне, и если… — Трандуил помолчал, — король эльфов сделает то же самое, мы получим черные стрелы. Также можно отковать оружие из мифрила, если ты сумеешь раскочегарить свои остывшие печи.
— Два короля смогут отковать черные стрелы, — еле слышно прошептал Торин. — Два короля смогут! — громче возгласил он. — К печам! — несколько гномов тут же бросились внутрь горы. — Ты встанешь со мной к наковальне, лесная фея? Ты умеешь ковать?
— Именно эльфы ковали лучшее оружие в Средиземье, и первыми изучали премудрости ремесел, — высокомерно сказал Трандуил. — И я не исключение: как и любой королевич, я умею ковать, не беспокойся. А потому и согласен… временно… отставить наши незначительные противоречия. Где третий гад? Убит?
— Мы опустили третье яйцо в холодную подземную реку. Он не выведется. Галерея завалена полностью. А эти два яйца мы пробовали растащить подальше одно от другого, и запечатать просто в нижних шахтах, без воды. Но они пробились сквозь такие толщи породы… — прошептал Торин. — В коридорах Эребора тесно. Я не буду вспоминать эти дни. Никогда. А тебе, Владыка, лучше зажать свой длинный нос, когда войдешь в гору.
— Не переживай за мой длинный… нос. Когда будут готовы печи? А если ты хочешь быстрее получить стреломет на Вороньей высоте, пошли туда гномов покрепче, и цепи — гномы к тяжелым работам, волею вашего творца, больше пригодны, чем мои воины. Леголас… где Корхаур?
— Улетел к Гваихиру, рассказать о случившемся.
— Идем же, — сказал Торин, — что-то подсказывает мне, что время терять нам негоже. Это будет работа, которой не было равных многие десятилетия… да что там, столетия. Не могу отказать тебе в небольшом комплименте… ты предусмотрителен и прибыл своевременно, лесная… лесной король. Твои люди пусть укроются в Эреборе, раненые получат помощь — насколько гномы могут ее сейчас оказать.
— Пусть пока горят печи, пусть пока идет работа, — возгласил Трандуил, — наугрим и квэнди будут братьями, как случалось в стародавние времена в эпоху великих битв со злом. Не будет места распрям и ссорам — пришло время выступить против единого врага.
— Который еще покажет себя.
Ну как же без завершающей фразы Гендальфа?..
***
Ветка помогла, кому смогла — наложила шину на сломанную левую руку Мэглина и поцеловала его в щеки и в нос, перебинтовала освобожденного от доспехов, переломанного и пораненного Ларратрина, который тяжко стонал; перевязала несколько глубоких порезов шипами с хвоста дракона Лантиру. Но эльфов было много, и они вполне справлялись со своими ранеными — образовали в одном из залов Эребора нечто вроде лагеря. Трандуил не пожелал, чтобы его воины представляли мишень снаружи Эребора как для драконов, так и для орков, о которых никто не забывал.
Черную стрелу, которая поразила крыло огненной твари, нашли и принесли — раскалить и выпрямить.
Гномы с неслыханной энергией таскали уголь, разогревая самую большую печь; черную руду перетопили — и получили металл, который, по совету Балина, превратили в сплав… и затем заготовки передали королям. Митрандир был там же.
Ветка, пока занимались металлом — а все это оказалось не быстро — удостоверилась, что Кили и Тауриэль также попали в свою комнату внутри Эребора… и оставила их — эльфийка, прежде чем уснуть, примерно описала, где обитает Фили.
Ветка отправилась проверить своего бывшего подопечного, и страшно обрадовалась, обнаружив Фили на ногах — неуверенно, на деревянном костыле, но тот ходил. Фили сперва изобразил обиженного, затем простил Ветке побег, и принял ее объятия. Шепотом, поспешно принц рассказал о том, что делалось в горе. Ветка слушала, закусив губу.