Ветка неслась, как никогда.
Легкую атлетику она не любила, чтобы не сказать — терпеть не могла. Единоборства да, верховая езда, танцы — по необходимости, трюки — по призванию, а вот так, чтобы изучать теорию и правильную кинезиологию бега — это нет. Но ужас, который подстегивал ее, сработал лучшим учителем — Ветка неслась, как лань, ощущая только, как леденеют руки. Она думала, что тело в беге разогревается все целиком — но, похоже, холодный ветер думал по-другому.
В камнях дуло и свистело; Ветка не слышала ничего, кроме своего горячечного дыхания, и только один раз, отбежав совсем недалеко, обернулась — высокая серая скала, рядом два коричневых камня, и куст с красными ягодами. На нем, если присмотреться, нитка.
«Пока дракон трет глазик…»
«Второй наелся, и у него еще не зажило крыло…»
«Если мы сюда скакали столько времени, орки пешком не спустятся быстро…»
«Но у них могут быть варги…»
«Какой у варгов нюх?.».
«Ну тогда сожрали бы нас двоих…»
«Чертова гора никак не приближается…»
Ветка не видела, как два дракона, словно издеваясь, неторопливо взмыли над горным отрогом.
Направились сюда — на пустошь, в сторону Эребора.
В воздухе сверкающих змеев атаковали воины Гваихира… Воздушный бой ушел ввысь и затем куда-то на север.
Орки, появившись было на хребте, передумали, как только увидели орлов — и быстро рассеялись.
На Вороньей высоте прочно был установлен стреломет — способный поворачиваться в любую сторону. Возле стреломета лежали наготове черные стрелы — возможно, и не так много, как требовалось, но все же; да и обычных, навостренных мифрилом, некоторый запас.
Ее заметили с Вороньей высоты, и несколько эльфов начали спускаться с кручи, чтобы бежать ей наперерез — но Ветка их опередила.
Без дыхания, сперва замерзнув так, как никогда в жизни, а затем словно раскалившись от внутреннего огня, не ощущая ног, Ветка упала в чьи-то руки, не добежав до главных ворот Эребора двести-триста метров, так как ее приметили со сторожевых балконов и отсюда, и вышли навстречу.
Не давая себя спеленать, остановить, Ветка попробовала рассказать все сразу — не вышло; попробовала снова — и ее поняли, и уверяя, что за Бардом и на подмогу Дайну немедля пошлют, укутали и повели в Эребор.
Ветка еще трепыхалась, стремясь обратно на пустошь, где она оставила — оставила! — раненого короля Дейла, но ей не дали. Эльфы в серых плащах, несмотря на сгущающуюся тьму, вскочили на лошадей и поскакали туда — надеясь, что варги не спустятся с гор, и что крылатые воины хотя бы на сегодня удержат драконов в горах.
Гномы собирали отряд на выручку Даину — одни спорили и кричали, что король наверняка уже спускается к Эребору; другие же считали, что он пойдет в Железные холмы, несмотря на то, что туда полетели оба чудовища. Наконец, единое мнение позволило собрать отряд, который отправился на помощь Даину; вел его Двалин.
Все это Ветка соображала не так, чтобы очень явственно. Она ждала, что вот-вот принесут Барда.
Ветке в глаза заглядывали — то холодные голубые очи, Ветка помнила, что должна бы их бояться, но она только крепче вцеплялась в края одеяла и в толстую деревянную чашку с горячим вином; то требовательные синие, то тревожные зеленые.
Наконец, Ветка убедилась, что Барда принесли — через целую вечность, густой, плотной ночью; и Тауриэль и Гэндальф принялись хлопотать над ним… И позволила чьим-то рукам отбуксировать себя в ту комнату, которую занимала когда-то, и в которой оставила диадему.
Постель — это было прекрасно.
Это было даже слишком хорошо — после той феерической глупости, которую она устроила.
Но наказание потом. А сейчас — поспать.
========== Глава 29. Купальни ==========
Ветка проснулась от боли во всем теле. При всем ее немаленьком опыте перетренировок, она и вообразить не могла, что такое возможно — все мышцы, все связки болели, распухли. Она была горячей, ощущала, что температура поднялась — только как ее тут измеришь?..
Девушка дотянулась до столика — там какая-то добрая душа оставила свечу и воду в большой кружке; с жадностью выпила — но тут же замерзла от воды, попавшей внутрь организма. Зазнобило.
Попробовала поделать простые движения, чтобы хотя бы размять тело — оно не слушалось.
Ветка рухнула обратно в кровать и снова крепко заснула.
***
Второе пробуждение было ничуть не приятнее первого. Вода снова была в кружке, но на сей раз, когда Ветка поднялась и начала чертыхаться на доступном ей русском матерном и поверхностно изученном бранном кхуздуле, в углу в кресле кто-то зашевелился.
— Изобретательно, и даже в чем-то красиво, но это тебе не поможет.
— О валар, Мэглин!
— Я пропустил, когда ты попила в прошлый раз. Дай я посмотрю на степень бедствия, — эльф подошел к Ветке. Девушка вспомнила, что Мэглин и сам был ранен — его рука до сих пор была забинтована и зафиксирована.
— Что… там? Я спала — долго?
— Спала недолго, — чуть грустно ответил Мэглин. — Боль и жар и не должны были дать тебе спать. Новости таковы: Двалин и тридцать гномов с пони и лошадьми пошли на выручку Даину. Так много, потому что наугрим опасаются атак орков. Взяли доспехи и Илса, лучника людей, с мифриловыми стрелами; также ему дали одну черную. Он сам чрезвычайно велик и владеет исполинским луком. Леголас доставил Барда вчера в Эребор, отыскав его с помощью описанных тобой примет и следопытов, и ушел затем, к стреломету. Там трудно принцу — он непоседлив, а в данное время ничего не происходит. С ожиданием и дежурствами лучше справился бы Халдир… но то была воля Трандуила. Барду помогли Тауриэль, Трандуил и Гэндальф. Драконов не видно, но и рыцари ветра не возвращаются. Мы не знаем, что произошло в горах. Драконы и орлы улетели в недосягаемую взору и сознанию даль. Здесь же, на пустоши Смауга, видели два крупных отряда орков, в том числе с варгами. Они не нападают, но перемещаются кругами, следуя каким-то своим прихотям. Короли закончили ковку… были в недоумении, не обнаружив тебя и лошадь, но найдя диадему. Основной лагерь эльфов делится на два отряда, половина идет сюда, половине велено защищать Дейл от орков вместе с человеческой стражей, пока его король болен. С теми, кто движется к нам, Синувирстивиэль — ее помощь тут будет бесценной. Трандуил послал гонцов в Сумеречье, собрать еще двести бойцов и прислать на пустоши. Зима прибежала, Серый тоже.
— Синувирстивиэль?.. Разве Трандуил не может… попеть песен?.. и вылечить?
— И обессилеть перед возможной схваткой с драконами? Он тут единственный витязь, который будет биться со змеями, если они опустятся на землю. Синувирстивиэль — целительница, она справится лучше.
— Так уж единственный витязь? — недоверчиво спросила Ветка.
— Ну… положим, я не так выразился. Единственный, способный победить в такой схватке.
Все время, пока он рассказывал новости, эльф здоровой рукой ощупывал Веткино тело, одновременно что-то поправляя и возвращая на место. Вспухшие мышечные тяжи словно гудели под его руками; Ветка морщилась. Закончив, кивнул:
— Тут есть целебные купальни, достаточно горячие — то, что надо, на мой взгляд. Тебе следует вернуть подвижность телу и изгнать жар. Пойдем?
— Сейчас, накину что-нибудь из своего… прежнего гардероба… если тут что-то осталось.
— Я принес тебе рубашку Трандуила. На всякий случай.
— Почему Трандуила? — выпучила глаза Ветка.
— Он сжег рукав в кузне, и, оказывается, взял запасную. А эту ты можешь домучить и затем просто выкинуть. Я так полагаю, мы в купальне будем не одни. Я бы свою дал, но я не брал ничего сменного в этот поход. Возможно, Виэль привезет мои вещи…
— Ну давай… с королевского, так сказать, плеча…
Ветка благоговейно развернула длинную шелковую сорочку с тонкой и богатой вышивкой по рукавам и вороту. Приложила — почти до колен. Фасон — безразмерный. Разрез у горловины хоть и длинный, но не неприличный. Девушка нежно погладила одежку… заметила, что Мэглин смотрит, покраснела. Стащила с себя брюки, в которых бежала, и надела рубашку. Подвернула рукава.