Хочу того я или нет, но в голову просятся воспоминания о нашем с тобой визите в отель «Дюморт», когда был похищен Саймон. Можно сказать, что это мое первое дело в роли Сумеречной Охотницы. Не смогу никогда забыть те ощущения, когда ты учил меня пользоваться ангельским клинком: твое дыхание на моем затылке, тяжесть рук поверх моих, твой торс, прижатый ко мне, и уверенность, что пока ты рядом, я способна на все. На самом деле, это ведь смешно, верно? Сколько я тебя тогда знала? Пять минут? Хотела бы я сейчас чувствовать ту уверенность и веру в себя.
Дай мне снова это почувствовать…
========== Каким же он был идиотом! ==========
Каждая мысль, которая вертелась в голове, в конечном итоге, сводилось к одному человеку. Точнее сказать к девушке. Разве не всё в жизни мужчины сводится к девушке? В его жизни уж точно всё сводится к Клэри.
Черт бы побрал эту Клэри!
Первые дни в Институте казались ему бурным приключением с редкими переменами погоды. (Перемены погоды для парня — это Кларисса, которую он упорно старается избегать с момента их уединения у нее в спальне.) Но последующее пребывание рядом с Охотниками, превратилось в старый фильм, который он смотрел «день сурка», снова и снова. Тренировки, разговоры, попытки окружающих залезть к нему в душу, нескончаемые споры с Алеком, потому что он не позволял ему отправиться на настоящую охоту, ну и конечно постоянные прятки от Клэри.
Избегать рыжеволосую оказалось самым сложным, что он делал в жизни, потому что каждый раз, когда он видел ее глаза и боль в них, ему хотелось сгореть заживо, учитывая то, что больно ей из-за него и его поведения.
Последний их «нормальный» разговор, их взгляды и прикосновения заставили Эрондейла почувствовать такую гамму эмоций, которую он в жизни никогда не ощущал, а если и ощущал, то забыл. Когда они увиделись утром следующего дня, парень решил, что постарается просто держать дистанцию, чтобы собрать все мысли в порядок и прийти в чувства, так он не сделал бы ей неприятно и облегчил бы жизнь себе. Но эти планы разбились в дребезги, и он нагрубил ей, и продолжает это делать на протяжении уже почти двух недель, только потому что она упомянула этого Саймона. Как она так может, сидеть вечером с ним, практически целуясь, а потом на утро спрашивать про своего парня? Не то, чтобы он никогда не видел легкомысленных девиц, но Клэри казалась ему другой. И хуже всего было то, что некоторые из тех моментов, что к тому времени он вспомнил, были о ней, это пробудило в нем странные чувства, на которые он думал, что не был способен и желание остаться в Институте.
У Джейса не было никаких сомнений на счет его чувств к рыжеволосой. То, что у него было к ней, невозможно описать словами. Каждый раз, когда он случайно заставал где-то ее одну, и до того, как она заметит его, он любовался ею, она казалась самым хрупким явлением в этом мире, и как же он был рад, что такой она лишь казалась, когда была одна или в его присутствии. На самом деле она была стойкой, сильной, храброй, порой дерзкой и она умела улыбаться. Последнее, пожалуй, было самым главным. Однажды, он проснулся очень рано и отправился в библиотеку, чтобы взять несколько книг и закончить свою домашнюю работу по «американской литературе», там он нашел ее, сидящую на подоконнике, листающую огромную книгу, с чашечкой дымящегося кофе в руках. Солнечные лучи, проникающие в комнату из массивного окна, играли с ее волосами, от этого и без того насыщенный рыжий цвет превращался в ярко сияющие золото. Периодически она хмурила лоб, словно строила в своей маленькой голове теории заговора, а потом снова становилась расслабленной и подносила напиток к губам, закрывала глаза и делала глоток, удовлетворенно кивая, а потом возвращалась к чтению с улыбкой, которая заставила его сердце биться чаще. Эта картина настолько поразила парня, что каждый раз, когда ему становилось грустно или, когда он злился, он убегал в своих мыслях в тот момент, который так и не разрушил, оставив девушку одну и представлял ее улыбку.
Он помнил Клэри меньше, чем Алека, Иззи, Макса или Мариз, воспоминаний о ней было лишь несколько, где она была лишь частью общей картины, разве что за исключением воспоминаний об их первом разговоре, когда он спас ее и о том фото, что он нашел у себя в комнате, хотя это вряд ли можно было считать воспоминанием. Но пусть он помнил ее меньше всех, ему казалось, что он знает ее. Он знает, что она отличный художник; знает, что она начинает грызть наконечник ручки или карандаша, когда записывает что-то и старается вспомнить правильное написание слова; знает, что если утром она не доберется до кофе, то будет целый день фантазировать о нем; он знает, что ей не нравится чай с сахаром, но она все равно пьет его с Иззи, когда та приносит его ей, чтобы не обидеть; ей нравится бегать, слушая песни Echos. На самом деле, он знал больше, но откуда? Видимо, в их прошлом он был ее личным сталкером, который страдал от неразделенной любви, который смотрел на ее счастье с Саймоном. В одном из воспоминаний, она назвала его своим братом, так что он даже был не во френдзоне из которой все же можно выбраться, он был семьей, для него это было подобно аду. Может поэтому у них был такой момент уединения в его первый вечер в Институте? Может он просто сам себе вообразил, что она не возражала, когда он поглаживал ее руки, заправлял волосы за ухо? Может она просто была в шоке и не могла ничего сказать? Вопросов было гораздо больше, чем ответов…
***
Сегодняшний день ничем не отличался от предыдущего, поэтому прикончив свой омлет с беконом, Джейс пошел в кабинет Алека, который должен прийти в Институт с минуты на минуты.
Когда Эрондейл переехал, или точнее сказать вернулся, в Институт, Лайтвуд сделал тоже самое, чтобы быть ближе к своему парабатаю, но теперь спустя две недели, вернулся домой, а сюда приходит на работу. Наверное, Магнус не обрадовался тому, что его супруг в то время ночевал не дома, поэтому иногда составлял ему компанию. И Джейс, признаться честно, не очень любил такие дни, точнее сказать он ненавидел завтраки, после совместной ночевки семейства Лайтвуд-Бейн. Потому что маг постоянно придирался к еде, которая была в меню, и оскорбляя чувства людей, очередь которых была готовить, менял всю еду на какие-то странные закуски из мест, где он побывал. Но в остальном он нравился Эрондейлу и они нашли общий язык, постоянно подшучивая друг над другом. На самом деле, было бы хорошо, если бы Магнус завтракал с ними, когда готовила Изабель, но мир жесток и нужно смириться, в такие злосчастные дни он уходил на учебу или по другим делам без завтрака, впрочем, как и большинство других, оставались лишь те, кто побаивался Иззи и Клэри, которая просто не могла обидеть подругу.
Добравшись до двери главы Института, Джейс, не изменяя себе, вошел без стука. Это привычка до добра его не доведет. Однажды он вошел в комнату Пита, чтобы забрать свое зарядное устройство, а увидел Саманту, которая как раз снимала свой топ, криков он, конечно, наслушался тогда, но он правда думал, что в доме не было никого.
— Почему я знал, что это ты? — Алек улыбнулся, когда блондин вошел в комнату и сел в кресло, закидывая ноги на рабочий стол.
— Потому что мы парабатай, ближе этой связи нет ничего. — парень улыбнулся, а Лайтвуд спихнул его ноги со стола, чтобы не испортить бумаги. — Ну или потому что я никогда не стучу.
— Есть изменения в твоем состоянии?
— Во-первых, я никакой то там больной, просто маленькая ангельская амнезий. Во-вторых, ты задаешь этот вопрос каждый день. Ну и в-третьих, ты будешь первый кому я скажу, что все детали моего прошлого встали на место. — Джейс протянул руку к стопке папок и взял одну, чтобы полистать и убить время пока он ждал своего брата.
— Я рад, что твое чувство юмора на месте. И тебя не пугает кара Небес за нарушение их условий.
— Брось, им, наверное, скучно было все это время, пока я писал конспекты на парах по истории, и они вернули меня в вашу унылую жизнь, чтобы себя как-то развлечь. — закончив терзать папку с отчетом о конфликте члена стаи оборотней и болотным эльфом, Джейс взглянул на часы. — Мы идем на тренировку?
— Прости Джейс, но у меня другие планы, мне и Клэри нужно разобраться с бумагами по последнему нападению Высшего демона и о последствиях, мы и так переносили это слишком долго. Ты конечно можешь побыть с нами, но мы все знаем, что ты избегаешь Фэйрчайлд. — Алек ухмыльнулся и переключил внимание на свой мобильник, экран которого светился из-за нового сообщения.