И был самый худший вариант, самый вероятный, если ничего не сделать, Магнус и Джейс умрут оба. И можно смело утверждать, что на этом жизнь Александра Гидеона Лайтвуда будет закончена.
Соскочив с кресла, брюнет помчался в лазарет и залетел туда без стука. Первым, что он увидел это Магнуса в центре комнаты, окруженным магическими символами. Вокруг него искрились яркие синие потоки магии, этот цвет заполнял все пространство в комнате, поэтому на секунду, Алеку показалось, словно он вошел в морг. Это сравнение он постарался прогнать, но картинка мертвых тел мужа и парабатая, накрытых тканью, теперь точно не даст ему покоя.
Чуть дальше в углу, на сидении рядом с кроватью, где лежал Джейс, сидела сгорбившаяся фигурка Клэри. Ее плечи были низко опущены, а тело покачивалось то вперед, то назад. Алек присел рядом с Магнусом и поцеловал его в макушку головы, а после подошел к рыжеволосой и сел рядом с ней, обняв ее за плечи и притянув к своей груди.
Эта девушка была до невообразимости сейчас хрупкой. Лайтвуд всегда мысленно, а то и озвучивая, смеялся над ростом Клэри, ему она еле до груди доставала на плоской подошве. И, тем не менее, не смотря на рост, в бою она выглядела грозной, была сильной, стойкой и изящной. Сейчас, в девушке, которую он обнимал, не было почти ничего, что напоминало бы ему об этих качествах. Только одно, с какой силой она сжимала бледную руку Джейса.
Пока Клэри плакала на его груди, Алек старался смотреть куда угодно, но не на лицо Парабатая. Но когда он увидел его, то весь воздух покинул его легкие. Джейс, с таким красивым, ярким, светящимся лицом, лежал бледный и с темными кругами под глазами, а голубоватый свет в комнате лишь усиливал этот эффект. И та картинка морга и лежащих тел, снова появилась перед глазами.
— Ты так редко сюда заходишь… — тихо прошептала Фэйрчайлд, прогоняя неприятную иллюзию.
— Потому что боюсь видеть, что здесь находится.
Клэри подняла свою голову и посмотрела прямо ему в глаза, а затем свободной рукой, которой она не держала Эрондейла, смахнула со щеки брюнета скатывающиеся слезы.
— Ты о небольшом пауке, что живет в том углу? — усмехнулась девушка, а Алек повинуясь внутреннему инстинкту взглянул в указанное место, где не обнаружил ничего, а после услышал тихие смешки под боком.
— До чего же смешно!
— До чего же глупо!
И они вместе рассмеялись. Это был горький смех, который не наполнен радостью и верой в лучшее, совсем наоборот.
— Тебе нужно отдохнуть, хотя бы минут сорок. — Лайтвуд рассматривал почти такое же бледное лицо, как у Джейса, опухшее от слез, грязное от косметики, которую она до сих пор так и не смыла.
— У меня нет столько времени, я не могу его оставить на долго.
— Ангел правый, Клэри! Ты выглядишь ужасно, если он, — Алек кивнул на Эрондейла. — сейчас очнется, то закричит от страха! У тебя волосы превратились в сосульки, покрытые кровью, лицо раздуло, а под глазами тушь растеклась, словно ты панда. Твоя одежда до сих пор в крови и в грязи. И, Боже, от тебя несет, как от демона! — Клэри стукнула его, а он улыбнулся. — Сходи и прими душ, это займет не больше десяти минут, переоденься и съешь что-нибудь. А я буду здесь.
Лайтвуд видел, как глаза рыжеволосой выражают согласие и она, наконец, поднимается и идет в сторону двери, остановившись у Магнуса, чтобы тоже поцеловать его, как сделал совсем недавно сам Алек. У двери она еще раз заколебалась.
— Ты же позовешь меня, если вдруг что-то?
— Естественно!
Девушка кивнула, а после закрыла за собой дверь, и парень услышал ее быстрые удаляющиеся шаги, видимо, побежала.
Лайтвуд снова повернулся к брату, и от чего-то на ум пришло старое воспоминание из их детства.
Была почти ночь, а Алек не нашел пятнадцатилетнего Джейса в его комнате. Почему-то это очень его насторожило, и он помчался по Институту в его поисках, проверив все места, где Джейс находился чаще всего, Алек использовал руну слежения и увидел вершины небоскребов Нью-Йорка.
Оказавшись на крыше Института, парнишка огляделся и обнаружил знакомую фигуру на краю выступа.
— Алек, это ты? — Джейс не обернулся, он продолжал всматриваться в город с высоты птичьего полета.
— Конечно, это я.
Совсем скоро у них будет церемония Парабатай, они будут делить эмоции на двоих, но эта связь сейчас была не нужна, он и так понимал, что Джейсу грустно и он чувствует себя одиноко.
— Может, ты отойдешь от края? Мы пусть и потомки Ангелов, но крыльев у нас нет. Не рискуй своей жизнью!
— Алек, риск — это так весело! — рассмеялся Джейс, а после все же сжалился над братом и спрыгнул с выступа и сел на стоящую у входа скамейку, Лайтвуд присоединился к нему.
— Почему ты всегда стремишься довести меня до белого коленья?
— Потому что у меня есть идиотская привычка отталкивать людей и издеваться над теми из них, кто мне дорог. — печально произнес Джейс, но в этих словах крылось что-то большее, но Алек знал, что он ничего не расскажет больше.
— Ну, тогда все, что мне остается, это просто быть всегда рядом и игнорировать то какой ты засранец. Хотя без всего этого, вряд ли бы ты был Джейсом.
Алек взял руку Джейса и вздрогнул, потому что та была как лед. Они прошли так много. Они вместе смеялись над Иззи, и были готовы защитить ее от кого угодно, хотя она в этом не нуждалась. Они сбегали из Института и патрулировали Центральный парк, вместе охотились. Они строили планы мести Изабель, которая шутила над их фобиями: пауки и утки. Они вместе росли, вместе взрослели, влюбились, узнали чувство потери, познали предательство. И вот сейчас они здесь, у этого момента.
Не принуждай меня оставить тебя,
Или не последовать за тобой
И куда ты пойдешь, я пойду,
И где ты будешь жить, там и я буду жить.
Народ твой будет моим народом, и твой Бог мой Бог.
Где ты умрешь, я умру, и там меня похоронят.
Ангел сделай это для меня, и еще больше,
И ничего, кроме смерти не разлучит меня с тобой.
— Наше время еще не вышло, Джейс. Очнись, прошу тебя…
***
Ей хватило пятнадцати минут, чтобы принять душ и надеть чистые джинсы и обычную черную футболку. На столе в комнате стоял свежий кофе из Старбакс и сэндвич с курицей, который она любила. Она схватила еду и пошла прочь из комнаты. Вкус курицы она не почувствовала, но вот первый глоток кофе определенно сделал свое и даровал ей немного сил.
Но Клэри не пошла в сторону лазарета, она пошла в комнату, что была рядом с ее собственной. Переступив порог комнаты Джейса, она сделала укус сэндвича и пара крошек хлеба упала на пол.
Джейс с меня три шкуры сдерет, когда обнаружит, что я испортила его вечный идеальный порядок.
То, как эта мысль появилась в голове, заставила ее вздрогнуть от боли. Аппетит пропал, и она выкинула сэндвич в урну у двери, и выпила кофе залпом, отправляя бумажный стаканчик туда же.
Девушка изучала привычный интерьер комнаты, а потом сразу подошла к шкафу, где хранилась одежда и извлекла старую поношенную серую толстовку Джейса и надела ее. Она буквально тонула в ней, но это было бесконечно приятно, потому что она чувствовала Эрондейла открытыми участками тела. И запах. Запах Джейса. Его геля для душа и что-то еще, что-то характерное только ему.
В комнате было кое-что странное, Джейс оставил кровать мятой и не убрал с нее учебники, которые он использовал для выполнения домашнего задания. Кто бы мог подумать, что он будет студентом учебного заведения примитивных. Это была ее мечта окончить школу искусств. У жизни определенно есть чувство юмора.
Повинуясь секундному порыву, она взяла все книги и поставила их на полку, а после собрала записи, полюбовалась каллиграфическим почерком Джейса, и открыла прикроватный шкафчик и положила их туда. Что-то засверкало в ящике, поэтому она открыла его еще сильнее и стала перебирать содержимое и в дальнем уголке, она нашла фамильное кольцо Эрондейлов, которое он снял перед тем, как покинуть Институт и забыть весь Сумеречный мир. Он отдал его ей, но Клэри не смогла носить его, первое время она хранила его в своей комнате, но потом в одну из ужасных ночей сильно разозлилась и закинула кольцо сюда.