Лицо Ланы краснеет, когда она закрывает рот.
— Я понимаю, Розалинда. Ты права, но если не будет больше охотников, способных охотников, то мы не выживем.
Розалинда поджимает губы, и я вижу, как за её острыми глазами крутятся колёсики. Она знает, что я прав, но не готова уступить. Лана переводит взгляд то на неё, то на меня, кусая нижнюю губу, ожидая.
— Как думаешь, что нужно нам в долгосрочной перспективе? — наконец спрашивает Розалинда.
— Нам нужно больше охотников, — говорю я, но очевидно, что это не ответ на её вопрос. — Если я смогу научить Лану охотиться в одиночку, она сможет возглавить свой собственный отряд. Если со временем мы сможем обучить горстку людей, которые смогут охотиться самостоятельно и руководить своими отрядами…
— У нас появятся запасы, — прерывает меня Розалинда, кивая. — Хорошо, я поняла, и ты не ошибся.
— Спасибо, — говорю я.
— Запомни, Астарот, — серьезно говорит она. — Как ты и сказал, змаев мало. Мы не можем выжить на этой планете без тебя. Я не могу позволить себе потерять тебя, в отличие от неё.
Я понимающе киваю. Розалинда протягивает руку, и мы снова сжимаем запястья. Лана ухмыляется через плечо Розалинды.
— Четыре дня, — говорю я ей. — Если мы не вернёмся через четыре дня, что-то пошло не так.
— Хорошо, — говорит Розалинда. — Не опаздывайте.
Шлюз купола над городом издает свистящий звук, пока Розалинда говорит. Лана не даст ей шанса передумать.
Вместе мы отправляемся в пустыню. Жара нарастает, когда мы выходим через шлюз. Открывается наружная дверь, теплый ветер обдает нас песком.
— Чёрт, — ругается Лана, вытирая глаза.
Мои внешние веки закрылись до того, как песок смог попасть в глаза, но у неё нет такой защиты. Когда мы выходим из шлюза, она спотыкается и натыкается на внешнюю стену. Взяв её за плечо, я вывожу её, затем, касаясь её подбородка, откидываю её голову назад, чтобы посмотреть. Когда мы приближаемся, чтобы я мог увидеть её глаза, наши губы оказываются так близко, что их стало покалывать. Её губы полные, пухлые, созданы для меня.
«Задвинь чувства подальше».
— Я в порядке, — говорит Лана, качая головой и в последний раз вытирая глаза.
Она отступает от меня.
— Ладно, — говорю я.
— Куда идти? — она спрашивает.
— Я думал, мы пойдем в оазис, который я знаю, — говорю я. — В оазисах Тайсса есть чему поучиться.
— Класс! — говорит она, и мы уходим.
Город окружают песчаные дюны, отливающие красными, белыми и коричневыми оттенками. Я веду нас вокруг купола. Мы вышли с северной стороны. Оазис, к которому я хочу привести нас, находится к юго-западу от города. Разбившийся корабль людей также находится в этом направлении, и хотя я знаю, что там были пираты, Шидан и Амара столкнулись с ними ранее, но, я надеюсь, они сейчас избегают это место. Сверре заметил их к северо-западу от города, где мы их не достанем. Это предположение и шанс, но без дополнительной информации нет другого пути.
— Господи, как хреново, — говорит Лана. Мы идём уже два часа и продвигаемся медленнее, чем я планировал. — Мне нужны крылья, как у тебя.
— Это помогло бы, — говорю я, складывая крылья.
— Угу, ладно, должен же быть способ получше этого, — говорит она, пробиваясь вверх по дюне, по которой мы взбираемся.
Я протягиваю руку, чтобы помочь ей. Она смотрит на руку, хмурится, затем качает головой.
— Всё нормально, — говорю я.
— Нет, это не так, — возражает она. — Если я буду охотиться одна, я не могу зависеть ни от тебя, ни от любого другого змая.
— Ты будешь не одна, — замечаю.
— Ты понимаешь, о чём я! — рявкает она.
Бусинки влаги стекают по её покрасневшему лицу. Стиснув зубы, она вытаскивает левую ногу из рыхлого песка, в который она увязла, и ставит её обратно, но это не имеет значения. Её нога погружается до середины икры. Она повторяет те же шаги с другой ногой, но я вижу, что это усилие её утомляет. Несмотря на мой больший размер, мои крылья и хвост облегчают передвижение по рыхлому песку. Мои крылья облегчают мой вес, мой хвост ведёт меня, и я могу двигаться по поверхности песка, прилагая минимум усилий. Крылья змаев не позволяют нам летать, но они идеально подходят для путешествий по Тайссу.
— Мне нужен перерыв, — говорит она, когда мы достигаем вершины дюны.
Она вытаскивает бутылку с водой, делает большой глоток, затем роется в рюкзаке, пока не находит эпис. Оторвав небольшой кусочек растения, она жует его, глядя на пустыню, глубоко задумавшись. Ослепительные лучи света танцуют на катящихся дюнах, пока солнце продолжает своё движение по небу. Оно красивое, но с Ланой не сравнится. Рубашка на пуговицах, которую она носит, туго облегает её грудь. Мне нравятся линии её фигуры. Изгиб её бока, когда он расширяется к её бедрам, как он изгибается обратно вниз к её идеальным ступням.