Мои руки схватили и потянули назад. Я забыл про других двоих.
Борясь с ними, я пытаюсь вырваться, но их хватка слишком сильна, я не могу. Тот, кого я побил, поднимается на ноги. Вытирая кровь со рта, он поворачивает голову из стороны в сторону, отчего его шея громко хрустнула. Он идёт ко мне, медленно, его руки сжаты в кулаки.
— Это была твоя главная ошибка, — шипит он, затем его кулак бьёт меня по лицу.
Моя голова дёргается в сторону, зубы стучат друг о друга, и что-то щёлкает в шее. Глядя на него, я улыбаюсь, кровь стекает по моему подбородку.
— И это твой лучший удар?
Он рычит и вновь замахивается кулаком.
— Рагнар, — говорит один из мужчин, держащих меня, и тот останавливается.
— Что?
— Мы должны отвести их к старейшинам, — говорит другой. — Ты знаешь указ.
— Пусть горят огнём эти указы, — говорит Рагнар.
— Я сожгу тебя, это моя женщина, — шиплю я, вытягиваясь вперёд и заставляя двоих, держащих меня, крепче сжать хватку.
— Только если ты сможешь отстоять её, — рычит Рагнар, наклоняясь вперёд, пока мы не оказываемся лицом к лицу.
— Мы могли бы убить его, — говорит другой.
— Нет, — говорит Рагнар. — Указ есть указ. Это главное, что удерживает нас вместе.
— Указы делают нас единым целым, — двое проговорили это почти нараспев, словно это их какое-то заклинание или молитва.
Я перестаю сопротивляться, и меня отпускают. У меня нет цели для моей ярости. Трое воинов перемещаются, чтобы встать рядом. Оставшиеся двое опускают капюшоны, и я вижу, что они тоже змаи. Ничего из этого не имеет смысла. Змай не живут и не работают вместе. Что это за мантра, которую они пропели?
— Астарот? — Лана спрашивает меня.
Две другие человеческие женщины разговаривают с Ланой, желая узнать, что происходит.
— Всё в порядке, — говорю я ей, прежде чем спросить чужака змая: — Кто вы?
Большой, Рагнар, качает головой.
— Мы — клан, — отвечает он. — Что ты здесь делаешь?
— Это мои, — говорю я, указывая на женщин. — Заузлы захватили нас, а я сразился с ними, выбрался на свободу, но теперь мы далеко от дома.
— Как далеко вы оказались? Это Небесный народец, они пришли оттуда, — показывает он нам за спину.
— Вы видели их раньше? — спрашиваю я, шок накрыл меня, как ледяная вода.
— Конечно, — отвечает он.
Лана движется рядом со мной, кладя руку мне на плечо. Рагнар наблюдает, его взгляд скользит по обнаженной коже, просвечивающей сквозь порванную рубашку. Гнев вспыхивает добела, затуманивая мои мысли, мои руки сжимаются в кулаки. Я изо всех сил стараюсь не атаковать.
— Там другая часть корабля, — говорит Лана, её мягкий, красивый голос прорезает мою ярость.
Она разговаривает с двумя другими женщинами, а трое самцов наблюдают за нами.
— Пойдём, — говорит Рагнар.
— Куда? — спрашиваю его.
— В клан, — говорит Рагнар, как будто это отвечает на все мои вопросы. — Старейшины захотят встретиться с вами.
— Мы никуда не пойдём, — рычу я.
— Я не говорил, что у тебя есть выбор, — говорит Рагнар, подходя ближе.
Он выпячивает грудь, и я поступаю как он, приблизившись. Мой хвост болтается из стороны в сторону, он машет крыльями, а я широко расправляю свои.
— Это мои самки, — говорю я низким и мягким голосом.
— Только если ты сможешь их отстоять. — говорит он. — Указ есть указ. Указы объединяют нас.
— Я не знаю, какими «указами» вы оперируете, — говорю я. — Ты хочешь забрать моих женщин, я тебя уничтожу.
Он фыркает, и края его чешуи становятся красными от гнева. Его рот сжимается в жесткую линию, а на моём лице расплывается улыбка.
— Рагнар, хватит, — говорит другой.
— Астарот, — говорит Лана, и я бросаю взгляд в её сторону.
Она и другие женщины сбиваются в кучу и наблюдают.
— Что? — спрашиваю.
— Мы должны пойти с ними. Мы далеко от дома.
Мы с Рагнаром ещё какое-то время смотрим друг на друга, прежде чем я отступаю назад, уступая. Она права, и весь этот гонор — биджас, подталкивающий к конфликту, а не к разрешению. Я не могу поддаться ему.
— Верно, — соглашаюсь я. — Показывай путь.
Рагнару требуется на мгновение больше времени, чем мне, чтобы потушить свой гнев. Он встряхивается, затем поворачивается и уходит в пустыню. Наша группа отстаёт от него. Лана идёт рядом со мной, две другие женщины идут сзади. Один из других змаев идёт в ногу с другой стороны от меня.
— Он не так уж и плох, — говорит он.
— Да?
— Я Башир, — говорит он.
— Астарот, — говорю я.