Его гнев снова вспыхнул. Он взревел со всей ненавистью, на которую был способен, и бросился на Черепа. Он развернулся на ходу, сбив плечом руку Черепа с мечом, прежде чем врезаться в своего противника спиной. Они оба упали на пол, но Дрен опирался на меч и сумел приземлиться сверху. Клинок Шулка был короче скимитара Эгрила и лучше заточен. Хорошее колющее оружие. Его острие было более смертоносным, чем лезвие, и Дрен навалился на него всем своим весом, когда вонзил его в горло Черепа. Он почувствовал, как мужик брыкается и дергается под ним, но тот умер достаточно быстро.
Он поднял глаза, весь в крови, и увидел, что последний Череп уже разобрался с другим джианином. Он стоял над телом и, казалось, был полон решимости убить и остальных. Дрен с трудом поднялся, хватая ртом воздух, и, пошатываясь, подошел. Тупой Череп даже не заметил. Пока Дрен не вонзил свой меч в позвоночник дурака. Это положило конец его убийственным планам.
— Давайте, убирайтесь отсюда, — задыхаясь, обратился он к джианам. Мгновение они смотрели на него, раскрыв рты и, вероятно, потрясенные тем, что все они еще живы. — Идите! Валите отсюда, — крикнул он так громко, как только мог, и замахал на них своим окровавленным мечом. Это разбудило мать, и она, пошатываясь, прошла мимо, за ней быстро последовали остальные. Дрен наблюдал, как они исчезают в дыму, пока искра не попала ему на руку, напомнив, что ему лучше двигаться самому.
На улицах Киесуна царил хаос. Все место было охвачено пламенем, из-за дыма и огня было трудно дышать и почти невозможно что-либо видеть. Люди разбегались во все стороны, пока не натыкались на группу Черепов, и тогда у них был выбор: сражаться или умереть. Черепа, конечно, не брали пленных, и даже у Дрена хватило здравого смысла избегать их, насколько возможно.
Затем он добрался до Хаусман-стрит.
Там происходил настоящий бой между кучкой Черепов и какими-то типами, похожими на Шулка. Судя по тому, как они владели своими мечами, они знали, как ими пользоваться — чертовски лучше, чем Дрен, это точно. Сражение было тяжелым, с потерями с обеих сторон. Один шулка лежал на земле и собирался получить скимитаром в живот, когда Дрен бросился на помощь. Он закричал во всю глотку, когда вбежал внутрь драки, чтобы напугать Черепа до полусмерти. Тот поднял взгляд за мгновение до того, как Дрен врезался в него, отбросив ублюдка в сторону и дав шанс шулка подняться на ноги. После этого у Черепа не было ни единого шанса.
Как только их противник был мертв, они пошли помогать остальным. Это было все, в чем нуждались Шулка, и Черепа стали падать один за другим. Выжившие встали над телами павших, тяжело дыша и осматривая свои раны. Бурдюки с водой раздали по кругу, чтобы промочить пересохшее горло, и уже ради одного этого стоило помочь.
Дрен сделал большой глоток воды, пытаясь вернуть хоть немного жизни в горло. Вода была теплой и кисловатой, но Дрену было все равно.
— Спасибо, — сказал спасенный Дреном шулка, по его лицу текла кровь. — Если бы ты не появился, я был бы мертв. Возможно, все мы.
— Просто сделал то, что должен был сделать, — ответил Дрен, пытаясь отдышаться и кашлянув, чтобы еще немного прочистить горло. Он сплюнул грязь на землю и передал бурдюк с водой обратно шулка. — Насколько все плохо?
Мужчина сделал глоток:
— Мы контролируем юг города, но Черепа прочно обосновались в северной части. У нас недостаточно сил, чтобы сделать что-то большее, чем сдерживать их. Во всяком случае, не сегодня.
Дрен оглядел Хаусман-стрит вдоль и поперек. Это была поперечная улица, которая тянулась с востока на запад через весь город. На краткий миг дым рассеялся, и перед ним простерлась ничейная земля. Правая сторона улицы была в огне, включая здание, где он дрался со своим кузеном Квистом и убил его. От его тела теперь не осталось ничего, кроме пепла. Дрен не знал, что он чувствовал по этому поводу. Пустоту, больше всего.