— Скажи лорду Бакасу, куда я пошел и зачем, — сказал Франсин. — Он поймет. Немедленно отведи его в посольство. Я буду ждать его там с телом девчонки.
— Вы не потерпите поражение, — сказала Гейлин, не встречаясь с ним взглядом.
— Посмотрим. — Теперь Франсин ничего не принимал на веру. Его враги могли быть язычниками, но они были опасны. Его рука легла на дубинку. Он больше не совершит ту же ошибку.
— Карета готова, — сказал с порога другой слуга, одетый в мейгорскую одежду.
— Тогда вперед.
— Хвала Кейджу, — сказала Гейлин.
— Хвала Кейджу, — повторил Франсин. Он покинул посольство, не сказав больше ни слова, с грузом судьбы на плечах.
Улицы были все еще оживленными, несмотря на поздний час, из-за чего карета двигалась медленно. Франсин наблюдал за мейгорцами, которые занимались своей бессмысленной жизнью. Скоро армия императора постучится в их двери. Кейдж придет за ними, и это будет великолепно.
Карета остановилась на улице в стороне от посольства Джии. Франсин склонил голову и произнес последнюю молитву Кейджу. Если что-то пойдет не так и Франсин окажется в Великой Тьме, тогда он позаботится о том, чтобы забрать с собой как можно больше джиан.
Мейгорцы соорудили баррикаду, но на ней было всего два солдата. Обычно их было больше. За ней, за запертыми воротами и железной оградой, стояло посольство. Здание было погружено в темноту, как будто давно заброшенное. Но Франсин знал лучше. Он молился, чтобы его враги все еще были внутри, чтобы им не удалось заставить врата сработать.
Франсин вытащил свою дубинку и направился к посольству, вокруг кончика дубинки потрескивали искры, когда он позволял заряду нарастать. Он почти чувствовал, как Кейдж наблюдает за ним, направляя его к цели. Все сомнения исчезли. Он был Избранным. У него был дар от самого Рааку, и он отправит всех неверных в Великую Тьму.
Они заметили его, когда он был в сотне ярдов от них. Он проигнорировал их крики, их угрозы. Все это не имело значения.
Он поднял дубинку и обрушил на баррикаду полный залп. Земля содрогнулась от силы взрыва, а в ушах зазвенело от его великолепной ярости. Слишком долго он притворялся слабым. Но не сейчас. Великая Тьма ждала их всех.
45
Дрен
Горная Дорога
Дрен лежал среди колючек и ежевики, покрывавших нижнюю часть горного склона. Он насчитал двадцать четыре Черепа, четырех Дайджаку, Тонин и Избранную. Тридцать врагов и только он один. Дерьмовые шансы и в лучшие времена, а сейчас, черт возьми, были не самые лучшие времена.
Ему потребовались часы, чтобы их догнать. Часы, когда он держался вне поля зрения кружащих Дайджаку, молясь, чтобы он сократил разрыв с Черепами, и спрашивая себя, что, черт возьми, он сделает, если это произойдет. Часы, когда его выворачивало наизнанку каждые несколько ярдов. Во рту у него был привкус крови, а все тело сотрясалось от боли и изнеможения.
В конце концов, он их догнал, но только потому, что Черепа разбили лагерь на ночь в пределах видимости Киесуна.
Его город. С горной дороги он казался таким маленьким и уязвимым. Успел ли Хасан вовремя починить стены? Нашел ли он достаточно мужчин и женщин, чтобы их защитить? Или им нужно больше времени? Дрен хотел бы, чтобы был какой-нибудь способ узнать об этом или послать сообщение о том, что ему нужна помощь. Разверзшийся ад, он хотел бы сказать им о том, что вот-вот обрушится на их стены, если он потерпит неудачу.
И Эндж. Его мысли всегда возвращались к Эндж. Он чертовски сильно хотел быть с ней сейчас. Она была нужна ему больше, чем он хотел признать. Он мог бы рассказать ей о своих чувствах к ней. Он мог бы сказать ей… Он покачал головой. Он был бы счастлив просто снова держать ее в своих объятиях, чувствовать, как бьется ее сердце рядом с его. Он отдал бы за это все. Он не хотел умирать, не увидев ее снова. Он не хотел умирать в одиночестве на горе.
Но когда это жизни было не насрать на то, чего он хотел?
Дрен подполз ближе к лагерю, изо всех сил стараясь быть осторожным. Теперь, когда они остановились, они будут особенно осторожны, повсюду высматривая опасность. Возможно, ему следовало взобраться на гору и подойти к ним сверху, но он сомневался, что у него хватит на это сил. По крайней мере, тени и угасающий свет были на его стороне, помогая ему. Время наблюдать и ждать.
И стараться не кашлять.
Черепа были хорошо обучены. Он должен был отдать должное ублюдкам. Часовые охраняли основные подходы, в то время как другие Черепа патрулировали периметр. В центре лагеря была установлена большая командирская палатка, а за ней — палатка чуть поменьше. Тонин был доставлен туда вместе со своей охраной, и еще больше часовых было выставлено снаружи.