— До свидания, дверь, — прошептала она и полетела, обратно к своим матерям, обратно к ответственности, обратно к долгу.
Тиннстра ждала ее на крыльце со своей обычной полуулыбкой, которая никогда не достигала боли в ее глазах. Раннее утреннее солнце осветило белый шрам, который тянулся от ее глаза к челюсти, со временем поблекший, но так и не исчезнувший. Несмотря на жару, на ней была рубашка с длинными рукавами.
— Доброе утро.
Зорика вернулась на землю:
— Привет.
Тиннстра покачала головой:
— Я не буду спрашивать, где ты была.
Зорика пожала плечами:
— Они ждут?
— Конечно.
— Вряд ли у меня сегодня свободный день. Или?..
— Выходной у тебя завтра.
— Я вроде как бы хотела пойти и пообщаться с Вексом. Сегодня в деревне ярмарка. Там будут певцы, танцоры и жонглеры.
— Возможно, когда ты закончишь сегодняшние тренировки, ты сможешь уйти.
— Но к тому времени все почти закончится.
— Прости, Зорика.
— Это нечестно. Я никогда не могу делать то, что хочу.
Тиннстра сжала ее плечо:
— Мне очень жаль. По-настоящему жаль. Просто тебе нужно быть готовой к тому моменту, когда...
— Черепа придут. Да, я знаю. Ты говорила мне это каждый день моей жизни. Но сегодня они не придут, а я действительно хочу пойти на ярмарку. Тебе никогда не хотелось повеселиться в моем возрасте?
— Мой отец заставлял меня тренироваться каждое утро, несмотря ни на что. У нас не было выходного дня, и я не помню, чтобы когда-нибудь смогла «повеселиться».
— А ты была счастлива?
Улыбка исчезла с лица Тиннстры:
— Нет. По большей части я была напугана.
— Напугана? Ты?
— Да. Я. Мой отец хотел, чтобы я была воином, как он.
— Шулка.
— Верно. — Тиннстра замолчала, погрузившись в свои мысли. — За исключением того, что я не была похожа на него. То, что сработало для него и моих братьев, не сработало для меня.
Зорика знала эту историю. Она слышала достаточно много раз о том, как Тиннстра потерпела неудачу в Котеге, школе, где обучались все Шулка, и обрела мужество только после встречи с Зорикой. Это были знания, которые Зорика не гнушалась использовать в своих целях:
— Разве ты не хотела, чтобы твой отец позволил тебе делать то, что ты хочешь, вместо того, чтобы заставлять тебя делать то, что он считал лучшим?
Тиннстра пристально посмотрела на Зорику:
— Если бы он это сделал, я бы не смогла сохранить тебе жизнь.
Опять.
— Это нечестно.
— Я знаю, — ответила Тиннстра. — Они ждут внутри. Чем раньше ты начнешь, тем скорее сможешь закончить. Векс подождет.
— Лучше бы подождал, — пробормотала Зорика, проходя мимо Тиннстры.
— Подождет. — В голосе Тиннстры не было скрытого веселья, и Зорика почувствовала, как запылали ее щеки. Смеялась ли Тиннстра над ней или над Вексом? Казалось, в последнее время она находила их одинаково забавными.
— Он мой друг. — Ее единственный друг.
Тиннстра подняла обе руки:
— Я не говорила иначе.
— Хорошо. — Зорика вошла в дом и направилась во внутренний двор. Анама и Майза ждали там, как всегда.
Маг сидела на скамье с закрытыми глазами, повернув лицо к солнцу, в то время как шулка проверяла доспехи Зорики на манекене у двери библиотеки. Доспехи были новым дополнением к их тренировкам — их изготовил маг из Айсаира, сочетая кожу и материал, похожий на сталь. Состоящие из нагрудника, поножей и боевых рукавиц, они были легкими, чтобы не мешать Зорике летать или сражаться, но достаточно прочными, чтобы защитить ее от меча, копья и стрел. По словам Майзы, шлем был вариацией классического шлема Шулка, с белым плюмажем, идущим спереди назад, что указывало на ее принадлежность не к клану, а ко всей Джии. Щит был меньше, чем обычно использовали Шулка, опять же сконструированный для удобства полета и удобного ношения на руке, а копье было короче ее самой, — пять футов в длину. Ни шит, ни копье не принесли бы пользы в фаланге, но Майза считала, что Зорика не должна стоять за стеной щитов. Она должна стать путеводной звездой для всех остальных — по крайней мере, так утверждала Майза. Великой надеждой народа Джии. А сейчас она королева, которой даже не разрешили отрастить волосы, чтобы они не мешали ей сражаться.
— Ты опоздала, — сказала Анама.
— Я разговаривала с Тиннстрой, — ответила Зорика, что было не всей правдой, но достаточной ее частью.
— Твои занятия всегда должны быть на первом месте. — Анама открыла глаза и нахмурилась, и Зорике потребовалось все ее самообладание, чтобы не закатить глаза в ответ.