— На твоем месте я бы свалила нахуй, — сказала Яс, указывая ножом на дальнюю дверь.
Ему не нужно было повторять дважды.
Яс направилась прямиком к клетке Малыша Ро, отодвинула засов и вытащила своего мальчика на свободу. Он заплакал, когда она обняла его, его маленькая грудь прижалась к ее.
— Я здесь, детка. Я здесь. Все будет хорошо. — Крепко держа его, она направилась к другим клеткам и открыла их, подзывая детей. Некоторые сделали, как им было сказано, другие отказались двигаться.
— Все будет хорошо, — повторила она им, двадцати детям, выглядевшим потерянными и испуганными. Она понятия не имела, как она найдет их родителей, и живы ли вообще их родители, но она сделает все, что в ее силах, это точно.
Трое ханранов, которых одолжил ей Хасан, вошли на склад, убирая окровавленные мечи в ножны. Один из них присвистнул, увидев Рааба и эгрила на полу:
— Хорошая работа.
— Никто больше никогда не будет угрожать моей семье, — сказала Яс и поцеловала сына в макушку.
— Что ты хочешь, чтобы мы сделали с его телом?
— Если бы не война, я бы сказала, пусть они сгниют, но нам нужно отправить сообщение. Вздерните Рааба и остальных там, где их смогут увидеть Черепа. Дайте им понять, что их план провалился.
— Это будет приятно.
— Остальные, отведите этих детей под землю, накормите их, а затем давайте попробуем найти, кому они принадлежат.
— Мы займемся этим, босс.
Яс наблюдала за их работой, держа сына на руках, ее маленькая частичка мира снова стала правильной. Она заставит людей искать ее Ма. Если кто-то и был слишком упрям, чтобы умереть, так это Ма.
И она ушла со склада, держа в одной руке нож, а в другой своего сына.
72
Зорика
Лейсо
Зорика взлетела в небеса, пытаясь изгнать с лица улыбку. Она знала, что это неправильно, но чувствовала себя такой чертовски свободной. Как птица, выпущенная из клетки. Никто не говорил ей нет, не нужно было скрывать, кто она такая, не нужно было сдерживаться.
Она полетела быстрее, выше, наслаждаясь ощущением ветра на коже. С такой высоты город казался ненастоящим — не то чтобы она чувствовала какую-то связь с ним, когда была на земле. Это был не ее дом. У нее не было воспоминаний, связывающих ее с Лейсо — она здесь только для того, чтобы убивать Черепов.
Она направилась к колокольне, держа щит и копье наготове. На ее пути был дайджаку, спиной к ней, и какое-то мгновение Зорика не знала, что делать.
— Касри. — Демон вспыхнул ярким пламенем и рухнул вниз, оставляя за собой великолепный огненный след. Реакция других Дайджаку последовала незамедлительно. Они завизжали, делая виражи и кружась, в поисках того, что стало причиной смерти одного из них. Им не потребовалось много времени, чтобы заметить Зорику.
Они налетели на нее, выстроившись в линию, их ниганнтанские копья были выставлены перед ними, как стена из шипов, чтобы пронзить ее.
Зорика зависла, ожидая их. Затем…
— Ширудан.
В воздухе раздался треск, и вокруг нее образовался щит в форме пузыря, более прочный и большой, чем те, что она создавала в Айсаире. Дайджаку врезались в него на полной скорости. Во имя Богов, ей нравилось наблюдать, как их головы разбиваются при ударе, и как щелкают их крылья, когда они падают.
Некоторым демонам удалось подняться вверх, избежав щита, но для них не было ни безопасности, ни передышки.
— Касри. — И они сгорели, как мотыльки. Небольшие вспышки огня, и все.
Это было почти весело.
Черепа собрались у основания башни в круг вокруг человека в лохмотьях. Еще больше Черепов охраняли подходы к улице, и все они наблюдали за Зорикой, когда она летела к ним. Возможно, они думали, что у них монополия на магию, потому что никто из них не сбежал. Если бы они это сделали, то, возможно, прожили бы еще один день.
Однако Тонин что-то почувствовал. Возможно, он понял, что приближается смерть. Зорика почувствовала волну магии, исходящую от мужчины, за секунду до того, как увидела искру в воздухе, когда он попытался открыть врата. Надеялся ли он сбежать или привести помощь? В любом случае, это не имело значения.
Она зажгла огонь на кончике своего копья и метнула копье в Тонин. Оно полетело прямо и верно, и Зорика последовала за ним. Мужчине было некуда бежать, и ничто не могло ее остановить. Копье пронзило ему грудь, вырвалось с другой стороны и вонзилось в землю — он оказался насажен на него, и пламя сделало остальное.