Она кивнула, ее глаза устремились в небеса. Все еще пустые:
— Тогда до новой встречи.
Капитан улыбнулся, затем наклонился, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами Зорики:
— Я желаю вам только самого лучшего, Ваше Величество.
Солдат повел Зорику и Тиннстру вниз к причалу, его люди следовали по пятам. Лицо Тиннстры стало суровым, когда она шла. Если Зорика могла притвориться королевой, то она, черт возьми, могла притвориться ее защитницей. Ниганнтанское копье в ее руке, безусловно, помогало.
Солдат подвел их к первой карете, провел мимо рыцарей в стальных доспехах. Их было так много, и бедняги внутри, должно быть, уже зажарились. Весь этот металл не соответствовал климату.
Она оглянулась на ходу и увидела, что Коса наблюдает за ней. Теперь его хмурый вид исчез, и губы изогнулись в улыбке. От этого зрелища по спине Тиннстры пробежала дрожь.
Солдат остановился у кареты и открыл дверцу:
— Ваше Величество?
Тиннстра помогла Зорике забраться в карету, но затем солдат ее остановил.
Он указал на ниганнтанское копье:
— Возможно, мы могли бы попросить кучера закрепить его на крыше? Я чувствую, что в карете это будет скорее мешать.
— Конечно. — Она передала копье нервно выглядевшему вознице, но солдат снова остановил ее.
— И другое ваше оружие.
— Я думаю, для него здесь достаточно места, — сказала Тиннстра.
— Даже если и так. — Голос мужчины стал жестче. Его люди стояли полукругом вокруг кареты, не угрожая, но определенно готовые к сопротивлению.
— Тиннстра? — Зорика окликнула их из кареты.
— Минуточку, любовь моя, — ответила она, глядя солдату в глаза. Сейчас было не время сражаться. Это было время для новых начинаний и дружбы. Она сняла топор со своего пояса и передала его, затем расстегнула пояс и передала его и свой меч в ножнах мужчине. — Я ожидаю, что они вернутся.
— Конечно, — ответил солдат и передал их лакею, который исчез в бесчисленных рядах позади них.
Безоружная, она забралась внутрь вслед за Зорикой. Они сидели рядом на роскошном бархатном сиденье цвета насыщенного красного вина, окруженные интерьером, выкрашенным в золотой цвет. Сказать, что было странно сидеть в такой роскоши, было бы преуменьшением. Все было таким блестящим, таким новым, таким… чистым.
Зорика вложила свою руку в руку Тиннстры, ее маленькие пальчики переплелись с ее собственными:
— Тиннстра...
— Все будет хорошо, — сказала Тиннстра, еще раз взглянув на солдат.
Дверь захлопнулась с такой силой, что карету закачало из стороны в сторону, щелкнул запирающий дверь засов.
Тиннстра глубоко вздохнула. Мейгорцы осторожны, вот и все. Как только они доберутся до дворца и увидят короля, все разрешится. В конце концов, Зорика была его племянницей.
Когда карета тронулась с места, увозя их в город, а кавалерия ехала рядом и впереди, Зорика тихо заговорила с Тиннстрой:
— Теперь мы в безопасности?
Тиннстра слишком хорошо знала этот взгляд. Она сама глядела также большую часть своей жизни:
— Конечно. Мы идем во дворец, чтобы встретиться с твоим дядей королем, а также с твоими кузенами.
Карета, подпрыгивая и дребезжа, пробиралась через Лейсо, взбираясь по извилистым дорогам. На оживленных улицах движение было медленным, даже с кавалерийским эскортом. По крайней мере, легкий ветерок сумел их найти, пробравшись за занавеску, и Зорика с Тиннстрой повернули лица, чтобы насладиться его прикосновением.
Вблизи Лейсо оказался еще более странным. С одной стороны, он совсем не походил на зону боевых действий, из которой Тиннстра только что вырвалась. На стенах зданий не висели флаги Эгрила, Черепа не проверяли документы, никаких — она снова взглянула вверх — монстров в небе. Вместо этого толпы людей высыпали с дороги на тротуары, не желая быть оттесненными приближающейся кавалерией и экипажами. Магазины были открыты и полны покупателей. По обочинам дорог выстроились лотки лоточников, торгующих кальмарами на гриле, жареным рисом или говяжьими шашлыками. Люди сидели вокруг на табуретках и стульях или даже просто на обочине, болтая и смеясь с друзьями, распивая напитки и рассказывая истории. Все это было так... нормально.
Конечно, была и другая сторона: лучники на крышах, баррикады, свежевырытые траншеи и группы солдат повсюду. В этом отношении город был готов к вторжению. Он был готов к Эгрилу.
Они поднимались все выше, впереди замаячил дворец, расположенный на вершине горы. Теперь на дороге не было гражданских лиц, только солдаты, вооруженные копьями и мечами. Некоторые прятались за баррикадами, в то время как другие наблюдали за приближающейся процессией со своих лошадей. Как и сказал Раласис, это была тяжелая дорога, даже для Черепов.
Затем карета замедлила ход, и Тиннстра увидела впереди красный барьер, преграждающий путь, за которым стояла еще дюжина людей, их доспехи сверкали на полуденном солнце. Позади них дорога тянулась прямо ко дворцу.
Тиннстра взъерошила волосы Зорике:
— Мы почти на месте. Давай, посмотрим на твой новый дом.
Девочка забралась к Тиннстре на колени и отодвинула занавеску, чтобы получше разглядеть:
— Он очень большой.
— Ага, — ответила Тиннстра, наконец расслабившись. Они добрались. Они в безопасности.
Но карета не остановилась. В сотне ярдов от барьера она свернула на узкую дорогу, которая очень быстро пошла под уклон. Зорика заерзала на сиденье:
— Куда мы едем?
— Я не знаю. Возможно, есть другой вход, которым нам нужно воспользоваться. — Тиннстра попыталась привлечь внимание одного из кавалеристов, но все они смотрели прямо перед собой — и не подавали никаких признаков замедления или остановки.
Ее старый друг, страх, вернулся. Он царапнул ее внутренности и сжал сердце. Это нехорошо. Это неправильно.
Карета поехала дальше. Прочь от дворца, вниз по холму, обратно на забитые людьми улицы, через другую сторону Лейсо. Здания выглядели более ветхими, улицы грязнее. Теперь на них смотрели усталые лица. Все были одеты в рваную одежду. Не было ни других экипажей, ни киосков, торгующих яркой одеждой.
Тиннстра постучала по крыше кареты:
— Куда мы едем?
Никто не ответил. Она стучала снова и снова, но это не имело никакого значения. Во всяком случае, карета ускорила ход.
Она высунулась из окна и помахала рукой сопровождавшей ее кавалерии.
— Куда вы нас везете? — крикнула она. — Мы должны были идти во дворец.
Они вели себя так, как будто ее не существовало.
— Мне страшно, — сказала Зорика.
На этот раз Тиннстра усадила ее к себе на колени и крепко прижала к себе:
— Все будет хорошо.
Но они обе знали, что это пустые слова.
9
Яс
Киесун
— Это все твоя вина, — сказала Ма. — У тебя была одна работа, которую нужно было выполнить. Убирать Дом Совета и зарабатывать немного денег, чтобы мы могли поесть. — Она бросила на Яс тот испепеляющий взгляд, под которым сгибались большинство людей. — Сколько дней тебе понадобилось, чтобы сжечь его дотла?
— Ты несправедлива, Ма, — ответила Яс, слишком уставшая, чтобы спорить.
— Не твоя? Нет? — Ма рассмеялась, но в ее смехе не было юмора. — Тогда чья же?
Яс не ответила. Проблема была в том, что Ма была права, хотя Яс и не хотела этого признавать. Все и так было достаточно плохо.
Они стояли посреди городской площади, глядя на обугленные останки Дома Совета. Каменный фасад почернел от дыма и пламени, а стены обрушились во многих местах — осталось стоять меньше половины здания. Конечно, остальная часть Киесуна была в еще худшем состоянии.
У Яс на руках был Малыш Ро, а Ма несла маленькую сумку с тем, что осталось от их земных пожитков, которых и так было немного. Конечно, ничего, что могло бы их накормить или согреть. У Яс в кармане было несколько монет. Может быть, хватит, чтобы что-нибудь купить — если у кого-то есть что продать. Дела обстояли настолько плохо, насколько это было возможно.
Они были не единственными, кто собрался там. Полгорода превратилось в дым, когда они спасли королеву. Яс вспомнила, как тогда смотрела на царивший вокруг хаос и думала, что оно того стоило. Даже было что отпраздновать. Это чувство длилось недолго.
Теперь это ощущалось как катастрофа. Тысячи людей погибли, еще больше домов было потеряно, и голод стал настоящей проблемой. Да и Черепа никуда не делись. Северная часть города — может быть, в пяти или шести улицах отсюда — была зоной военных действий. Черепа отступили туда, организовали оборону, и с тех пор ханраны не смогли сдвинуть их с места. Даже сейчас, когда пепел падал с неба, как снег, она все еще могла слышать бой, этот нескончаемый лязг стали. Она вздрагивала при каждом треске и содрогалась от каждого крика. Малышу Ро было еще хуже, чем ей, но в конце концов бедный мальчик выплакался и заснул, и она была чертовски благодарна за это маленькое милосердие.
Вместе с ними на площади было, должно быть, не меньше тысячи человек, таких же обездоленных, как и они, и все спрашивали себя, что же они, черт возьми, собираются делать. Было разбито несколько палаток, но большинство людей сидели на корточках, где могли, и ничто не могло защитить их от зимнего ветра. У некоторых было украденное оружие, подобранное после битвы, но Яс сомневалась, что у многих хватило бы желания или умения им воспользоваться. Хотя и у нее был спрятан в пальто нож, на всякий случай.
По всему городу все еще горели пожары. Пройдут дни, прежде чем они погаснут — если только им не повезет и не пойдут дожди. Это было бы благословением. Четыре Бога слишком хорошо знали, как сильно они нуждаются в пресной воде. Большинство водных башен были потеряны ночью, что сделало чистую питьевую воду еще одной проблемой, которая добавилась ко всем остальным.
— А как насчет еды? А? Как насчет чего-нибудь поесть или выпить? Небеса знают, что мне много не нужно, но свежего воздуха недостаточно. — Ма все бубнила и бубнила. Эта женщина умела стонать лучше, чем кто-либо другой. Дайте ей мешок золота, и она найдет в нем темную сторону.
Яс расправила плечи: