Охранник шагнул вперед и схватил Зорику за руку:
— Опусти ребенка на землю.
— Нет, — сказала Тиннстра, отталкивая стражника.
Копье появилось в дюйме от ее глаз:
— Отойди, или мы тебя убьем.
Тиннстра отбросила копье в сторону. Будь она проклята, если позволит кому-либо забрать королеву:
— Здесь произошла ошибка, которую нужно исправить. Кто здесь главный?
Что-то сильно ударило ее по затылку, и она тяжело упала, уронив Зорику. Охранники быстро подошли и подхватили девочку. Тиннстра заставила себя подняться на ноги, мир закружился вокруг нее, и, пошатываясь, сделала шаг вслед за ними. Древко копья с глухим стуком ударило ее в живот, снова уронив на землю, лишив воздуха легкие. Вставай. Вставай, дура. Ты не можешь позволить им ее забрать.
Зорика была уже почти у караулки, всю дорогу плакала и звала Тиннстру.
Она, шатаясь, поднялась на ноги и наполовину побежала, наполовину упала на охранников, пытаясь проскочить мимо. Она не могла сказать, кто ударил ее следующим, но многие из них присоединились к избиению. Кулаки, ботинки, дубинки и древки копий — все это колотило ее то с одной стороны, то с другой. Тьма звала, но она все еще пыталась пройти мимо, добраться до Зорики. Она ползла по грязи, подтягиваясь пальцами еще на дюйм ближе, игнорируя удары, боль, сплевывая кровь. Зорика была всем, что имело значение. Она должна…
Темнота.
— Зорика? — Тиннстра пришла в себя, лежа в грязи, полная страха и паники.
Десятки людей окружили ее, с усталыми лицами и испуганными глазами, впалыми от голода щеками и кожей, покрытой грязью. В воздухе стояла вонь, исходившая от слишком большого количества немытых тел и экскрементов, которые они приносили с собой. Там были чонгорцы, дорнванцы и, да, джиане. Все сломленные, все побежденные.
Она сплюнула пыль и кровь изо рта.
— Девочка, с которой я была? — спросила она ближайшую к ней женщину. — Девочка, с которой я была? Где она?
В ответ женщина только покачала головой.
Тиннстра проигнорировала боль в собственной голове, головокружение, тошноту и кое-как поднялась на ноги.
— Моя сестра — кто-нибудь видел мою сестру? — Теперь она кричала, спрашивая всех подряд. Она схватила мужчину за руку, притянула его к себе и закричала ему в лицо. — Где моя сестра?
Она не получила ответа, поэтому отпустила его и, шатаясь, огляделась, вглядываясь в лица, ища ответы, хоть какую-то надежду на то, что она не потеряла Зорику. Не после всего, через что они прошли. Не сейчас.
— Пожалуйста, кто-нибудь, помогите мне. Я пришел сюда с девочкой. Моей сестрой. Они ее забрали. Где она?
Женщина, джианка, вышла вперед. У нее было жесткое лицо, лицо воина, все еще полное решимости сражаться, так сильно отличающееся от всех остальных. Ее волосы были выбриты с одной стороны и заплетены в тугие косички с другой — так любили выглядеть Шулка. Она взяла Тиннстру за руку и помогла ей стоять ровно:
— Я могу тебе показать.
— Спасибо. Она моя сестра. Я должна ее найти, — сказала Тиннстра.
— Сюда. — Женщина повела ее в лагерь. — Они держат детей отдельно от остальных.
— Что? Почему?
— Чтобы убедиться, что все ведут себя прилично.
— Но они не могут нас разлучить. Я должна быть с ней. Она еще совсем маленькая. Ей будет страшно без меня.
— Им все равно. Они отнимали младенцев от груди матерей и больных от их постелей. — Женщина повела Тиннстру вглубь лагеря, все глубже погружаясь в ужас. Лица наблюдали за ними, когда они проходили мимо. Так много лиц.
— Сколько здесь людей? — спросила Тиннстра, пытаясь сдержать панику.
— Пара тысяч, по крайней мере. Все, кто сел на корабли, спасаясь от Эгрила. Все, кто уже был здесь, кто не был мейгорианцем. Они заперли нас всех и выбросили ключи.
— Я думала, Король Сайтос на нашей стороне, — сказала Тиннстра. — Мне сказали, что он нам поможет.
— Мы все в это верили… Мы ошибались.
— Милостивые Боги, это кошмар.
— Вы прибыли только сегодня?
— Да. Мы приплыли из Киесуна.
— Мне жаль, что вы добрались до сюда.
Они достигли границы лагеря. Перед ними был забор, украшенный металлическими шипами. Люди стояли вдоль всего забора, глядя вдаль, на другую сторону. В другой лагерь. Меньше. Более тесный.
— Там держат детей, — сказала женщина.
Тиннстра побежала вперед, воодушевленная приливом надежды, и проталкивалась мимо заключенных, пока не оказалась у забора. По ту сторону были десятки детей всех возрастов и рас. Некоторые обращались к своим родителям, и взрослые, не обращая внимания на порезы и царапины от шипов, пытались успокоить своих детей. Другие говорили, как могли, но не могли подойти достаточно близко, чтобы дотронуться. Тиннстра вглядывалась в лица всех детей, надеясь увидеть Зорику. Но ее нигде не было видно.
Что-то оборвалось внутри нее. Вся надежда, которая помогла ей пережить Эгрил и добраться до Мейгора, исчезла.
— Зорика! — закричала она. — Зорика! Зорика! Зорика! — Слезы текли по ее лицу, когда она дергала забор, пытаясь его сломать. Все смотрели на нее, как на сумасшедшую, но ей было все равно. Никто из них не имел значения — только Зорика. Поэтому она плакала и кричала до тех пор, пока у нее не сорвался голос и силы не покинули ее ноги. Ее грудь вздымалась, когда она рыдала, не в силах смириться с потерей Зорики.
Женщина опустилась рядом с ней на колени и обняла за плечи:
— С ней все будет в порядке. Они там присматривают за детьми. У них есть опекуны, няни.
— Я думала, только Черепа забирают детей из своих семей. — Слова сорвались с ее губ всхлипом. Как могло дойти до этого? Мы победили всех. Всех монстров. Черепов. Она посмотрела на женщину, пытаясь найти в себе силы, чтобы снова начать борьбу, не зная, сможет ли она. — Я должна ее вернуть.
— Ты это сделаешь. Сделаешь. — Женщина погладила ее по спине. Простой жест. Легкая доброта. — Как тебя зовут?
— Тиннстра.
— Я Майза.
Тиннстра едва расслышала это имя, так пристально она вглядывалась в лица, надеясь, что среди них появится Зорика. Бедная девочка, должно быть, так напугана, не понимая, что происходит и где она находится.
Примерно в сотне ярдов от забора стояло несколько рядов хижин:
— Это там спят дети?
— Да, это их дормитории. Не волнуйся.
— Мне все это твердят, — огрызнулась Тиннстра. — Что бы ты сделала на моем месте? — Она повернулась к женщине спиной, не дожидаясь ее ответа.
Стена, окружавшая весь лагерь, была высотой в двадцать футов и сложена из цельного камня; караулка была разделена на взрослую и детскую секции. Возможно, через нее можно было попасть к Зорике? Но это означало сражение с дюжиной или около того охранников, которые, без сомнения, оказались бы на пути. Милостивые Боги. Я не в том состоянии, чтобы сражаться. У меня нет оружия. Помощи нет.
— Могу я задать тебе вопрос? — Голос Майзы оторвал Тиннстру от ее мыслей.
— Да.
— Ты Шулка?
— Да. — Не совсем правда, но достаточно близко.
Майза улыбнулась:
— Из какого клана?
— Я родилась в клане Ризон. — Не было необходимости говорить больше. Не нужно было говорить, что она провалила тест в Котеге, что она не приняла обеты, что ее исключили.
— Клан Ризон? Могу ли я знать твою семью?
— Моим отцом был Грим Даген.
— Грим Даген? — Глаза женщины расширились. — Твой отец... он был легендой. Я встречалась с ним только один раз. Я...
— Из какого ты клана?
— Инарен.
— Ты служила под командованием генерала Джакса? — спросила Тиннстра, проверяя слова женщины.
Майза покачала головой, на ее губах появилась слабая улыбка:
— Нет. Джакс из клана Хаска — или, по крайней мере, был им. Я не знаю, жив ли он еще. Главой моего клана был генерал Харка.
— Джакс все еще жив — или был жив день назад. Харка нет. Он погиб неделю назад во время рейда Черепов.
Улыбка сползла с лица Майзы:
— Он был великим человеком.
— Я знаю. — Как бы ей хотелось, чтобы Харка или ее отец были сейчас с ней. Они бы не плакали перед забором. Они бы что-нибудь делали. Решили бы проблему. Но я не мой отец. Я не легенда, способная уничтожать армии голыми руками. Неделю назад я была трусихой. Теперь я потерпела неудачу.
— Война забрала слишком много наших лучших людей, — сказала Майза, — и еще больше заберет, прежде чем она закончится.
— Ты сбежала из Джии после вторжения?
— Нет. Я уже была здесь, в Мейгоре. Я отвечала за безопасность в посольстве Джии.
— Как долго ты пробыла в тюрьме? — спросила Тиннстра.
— Около недели, но некоторые другие? Они провели здесь несколько месяцев.
— Месяцев?
— Корабли с беженцами начали прибывать в Мейгор вскоре после вторжения. Некоторые были шулка, надеявшимися найти место для перегруппировки перед возвращением в бой. Другие были просто обычными людьми, пытавшимися остаться в живых. Но все они создавали проблемы королю. Никто не хотел слышать историй о том, что эгрилы вытворяли в Джии и других странах, не говоря уже о том, чтобы видеть их жертв во плоти. Именно тогда они начали собирать беженцев — король утверждал, что это было сделано для того, чтобы дать им безопасное место для проживания, пока для них не найдут более постоянный дом.
Майза поглядела вокруг:
— Вскоре мы поняли, что это ложь. Мы спорили с королем. Ралем — посол Джии — каждый день обращался к Сайтосу с петицией, но его слова оставались без ответа. Затем они пришли за всеми иностранцами, независимо от того, как долго они пробыли в Мейгоре или их ранга. Вот такое чертово дело. Нас забрали последними.
— Не понимаю, — сказала Тиннстра. — Мне сказали, что король Сайтос собирается помочь нам, что он пошлет свою армию в Джию. Аасгод сказал...
Майза напряглась:
— Ты знаешь Аасгода?
Тиннстра кивнула.
— Когда ты видела его в последний раз?
— Несколько дней назад. Он...
— Не говори больше ничего. Не здесь. Тебе нужно встретиться с Ралемом. Тогда ты сможешь рассказать нам все. — Она встала и протянула руку. — Я отведу тебя к нему.
Тиннстра оглянулась на детей:
— Я отсюда не уйду. Мне нужно найти Зорику.