— Тогда они просто устроят осаду и уморят нас голодом, — сказал Даксам. — И, если мы закроем город, то не сможем доставлять еду.
— До прихода Черепов это был процветающий рыбацкий порт, — сказала Яс. — Черепа сожгли наши лодки, чтобы мы оставались голодными. Я говорю, что пришло время сделать новые. В этом океане достаточно еды, чтобы наполнить желудки города.
— Это смешно, — сказал Даксам. — Ты хочешь, чтобы мы весь день строили стены и ловили рыбу не за что. Кто заплатит нам за нашу работу?
Клянусь Богами, это хуже, чем разговаривать с Ма. Яс указала на Салу:
— Она заплатит вам пресной водой. Хасан заплатит защитой. Каждый из нас внесет свой посильный вклад, чтобы помочь городу в целом.
— Легко все это говорить, — сказал Даксам, его плечи поникли. — Труднее осуществить.
— Почему? — спросила Яс.
Даксам взглянул на нее с беспокойством в глазах:
— Ты знаешь, почему.
— Не знаю. Скажи мне.
Даксам оглядел комнату, все лица присутствующих, затем перевел взгляд на дверь и двух парней на страже. В конце концов, он покачал головой:
— Меня убьют, если я что-нибудь скажу.
Тишина. Все знали, о ком он говорил.
— Плачущие Люди, — сказала Яс.
Даксам, казалось, съежился, его все хвастовство исчезло:
— Они уже были у меня. Мы договорились о том, что я даю им за их «защиту». Больше ни для кого ничего не осталось.
— Черт.
Даксам кивнул:
— Это подводит итог. И они скоро будут рядом, чтобы увидеть остальных из вас. Вы знаете, что они будут. Так что вода, которая есть у тебя, — он указал на Салу, — будет их водой. — Он указал на парня из Крессуэлла. — Твои фермы — это их фермы. — Он указал на них всех. — Все, что у вас есть, будет их.
Яс видела по их лицам, что она потеряла комнату. Она встала. «Мы защитим вас всех. Ханран...» Она взглянула на Хасана, не желая говорить за него.
— Мы пойдем и поговорим с ними, — сказал шулка. — Посмотрим, сможем ли мы заключить сделку, которая устроит нас всех. Они хотят возвращения Черепов не больше, чем мы.
— Это, черт возьми, ничего не изменит, — сказал Даксам. — Эта встреча — пустая трата времени. Мы должны разговаривать с Плачущими Людьми, а не с вами.
— Мы должны держаться вместе, или нам конец, — сказала Яс. — Неважно, Черепа это, или Плачущие Люди, или кто-то еще. Поодиночке мы уязвимы. Вместе мы сможем их победить.
— Здесь невозможно победить, — сказал Даксам. — Только выжить. Мне жаль. Я сделал всё, о чем договаривался. Предлагаю остальным из вас сделать то же самое. — Он подошел к двери и остановился. Он оглянулся на остальных. — Да позаботятся о нас все Четыре Бога.
Яс смотрела, как он уходит, надеясь, что остальные не последуют за ним. Только Боги знали, но у нее тоже было искушение уйти. Ее собственная вера — ее надежда — была такой хрупкой вещью, и она чувствовала, как в ней появляются трещины. Другие должны были чувствовать то же самое.
— Вы можете держать Плачущих Людей подальше от нас? — спросил парень из Крессуэлла. Он выглядел слишком молодо, чтобы говорить за кого-либо, но, возможно, он просто получил эту должность, будучи последним из оставшихся в живых.
— Как я уже сказал, мы пойдем и поговорим с ними, и, надеюсь, они выслушают, — сказал Хасан, вставая. — Мы заставим их понять последствия того, что они пойдут против интересов Киесуна.
— А если они не захотят слушать? — спросила Сала.
— Мы сделаем то, что необходимо. — В словах Хасана была ирония. Поверили ему люди или нет — это другой вопрос, но, по крайней мере, больше никто не двинулся с места. Это было началом, но для чего, Яс не была до конца уверена.
После этого дела пошли быстрее. Яс обсудила с ними следующие шаги. Список был прост: найти дома для всех; провести инвентаризацию продуктов питания и воды и начать нормирование; отправить лодки на рыбалку; сформировать ополчение и начать восстанавливать городские стены. Она рассказала об основных потребностях человека в жилье, пище и безопасности — краеугольных камнях цивилизации. Если бы они смогли разобраться со всем этим, у них действительно мог бы появиться шанс.
К тому времени, когда все ушли, Яс была измучена. Она опустилась на стул рядом с Хасаном.
— Ты улыбаешься, — сказал он.
— Неужели? — ответила Яс.
— Ты улыбаешься. Приятно видеть.
— Я уверена, что скоро вернусь к своему обычному ворчливому состоянию.
— У тебя хорошо получается.
— Я так не думаю. И Даксам, похоже, тоже так не думает.
Хасан наклонился вперед:
— Нет ничего плохого в том, чтобы бояться Плачущих Людей.
Улыбка исчезла с лица Яс:
— Вы можете с ними справиться?
— За последние пару дней у нас было несколько стычек с ними, и каждый раз они отступали. Надеюсь, они поступят так же снова — мы не можем позволить себе сражаться на два фронта. Мы едва справляемся с Черепами.
Яс покачала головой:
— Если все умрут, их треклятый рынок тоже умрет. Можно подумать, что, учитывая, что все мы в дерьме, они захотят помочь.
— Ну, я...
Дверь с грохотом распахнулась прежде, чем Хасан успел сказать еще хоть слово. Дрен, пошатываясь, вошел, держа на руках девушку с порезанной головой. Он выглядел ненамного лучше, весь бледный и вспотевший.
— Что случилось? — спросил Хасан, когда остальные бросились им на помощь.
— Гребаные Плачущие, — выплюнул Дрен, когда они оба сели за стол. — Убили двоих моих и чуть не добрались до нас с Эндж.
— Я думала, нам конец, — сказала девушка.
Яс переглянулась с Хасаном.
Дрен это заметил:
— Что? Что здесь произошло?
— Мы только что о них говорили, — сказала Яс. — Они создают неприятности по всему городу.
— Нас преследовал их лидер. Его зовут Рааб. — Дрен кашлянул, затем схватил чашку с водой и залпом выпил ее. — Он гребаный покойник. Обещаю.
— Это был тот же человек, что и перед Домом Совета? — спросил Хасан.
— Не знаю. Я не видел его лица.
— Я была там, когда они повесили девушку на площади, — сказала Яс. — Они обвиняли ее в бомбах и пожарах.
— Просто отговорка. Все дело в силе. С ними всегда так. — Дрен намочил тряпку и начал протирать порез Эндж. Между ними возникла нежность, которая застала Яс врасплох. Она всегда считала Дрена необузданным.
— Так вот к чему это привело? Ссориться из-за остатков умирающего города? — Яс пододвинула стул и села. Она была чертовски уставшей для всего этого. — Плачущие Люди мешают людям есть, в то время как этот Рааб затягивает веревки на их шеях?
— Дело не только в этом, — сказал Хасан. — Плачущие Люди ничего не делают случайно. За их действиями всегда стоят деньги.
Дрен со стуком поставил свою чашку:
— Пошло все нахуй. Нахуй прямо сейчас. Я собираюсь найти дорогого старого Рааба и снести этому ублюдку голову. Никто не смеет связываться с моими людьми. Никто.
— Я с тобой, Дрен, — сказала Эндж, хотя выглядела она не в состоянии стоять, не говоря уже о том, чтобы драться.
Хасан протянул руку:
— Погоди минутку, хорошо? У нас есть более важные вещи, о которых стоит беспокоиться.
— Например? — В глазах Дрена было убийство.
— Черепа — на случай, если ты забыл.
Дрен откинулся на спинку стула, нахмурившись:
— Нет, не забыл.
— Это хорошо, потому что мы должны отправить команду на дорогу в Анджон, — сказал Хасан. — Черепа будут в пути достаточно скоро, если они уже этого не сделали, и их необходимо остановить. Город пока не готов отразить еще одно нападение. Нам нужно больше времени, если мы хотим получить шанс укрепить наши позиции здесь.
— Я знаю, — сказал Дрен. — Но я вам для этого не нужен. Я более эффективен здесь, в городе.
— У меня есть команда из моих лучших людей, которая вот-вот отправится в путь, но никто из них не знает, как пользоваться шарами Черепов. Я бы предпочел, чтобы никто не взорвался вместе с Черепами. Я хочу, чтобы ты возглавил миссию, Дрен. Был главным.
— Позволь мне разобраться с этим ублюдком Раабом сегодня вечером, — сказал Дрен, — и я отправлюсь с твоими солдатами на рассвете.
Хасан покачал головой:
— Нам следовало уйти еще вчера. Мы не можем позволить себе больше ждать. Если они приведут сюда Тонин, они могут получить бесконечное подкрепление за считанные минуты. И тогда все, что мы сделали, будет напрасным.
— А что говорит старик? — спросил Дрен.
Хасан взглянул на потолок:
— Мы не говорили с ним об этом. Он все еще не в лучшей форме.
Яс ничего не сказала. Она видела Джакса раньше, и он не мог вести никого и никуда. Она встала:
— Я оставляю вас двоих спорить об этом. Я устала и хочу пойти домой и увидеть своего мальчика.
— Справедливо, — сказал Хасан. — Ты хорошо поработала сегодня вечером.
— Увидимся завтра, — сказала она, затем кивнула Дрену и девушке. — Оставайтесь в безопасности.
— Не слишком большой шанс, — сказал Дрен. — Но мы сделаем все, что в наших силах. — Дрен попытался снова одарить ее своей обычной улыбкой, но на него напал приступ мокрого отрывистого кашля.
— Звучит так, будто тебе не помешал бы небольшой отдых, — сказала она.
— Я отдохну, когда умру, — ответил Дрен, не заглядывая слишком далеко в будущее.
Кастер ждал ее на улице.
— Я слышал, все прошло хорошо, — сказал шулка. — Ты добилась неплохих результатов.
— Для начала, по крайней мере, — ответила Яс. — Посмотрим, как все пойдет, когда мы начнем отбирать у них еду и воду, или Плачущие Люди начнут стучаться в дверь.
— Все будет хорошо. Ты идешь домой?
— Да. Мне пора возвращаться к своей семье.
— Твоя мама все еще на тебя злится?
— Она была такой всю мою жизнь. В этом нет ничего нового.
Кастер окинул взглядом улицу:
— Хочешь, я провожу тебя домой? Убежусь, что ты нормально добралась?
— Со мной все будет в порядке, спасибо. Мне все равно нужно немного побыть одной.
Кастер кивнул, выглядя почти разочарованным:
— Тогда береги себя. Держи ухо востро. Ситуация по-прежнему напряженная.
— Спокойной ночи, Кастер.
Она направилась к своей квартирке и, только пройдя пол улицы, осознала, насколько темно. На мгновение она подумала о том, чтобы вернуться и принять предложение Кастера. Но это было бы глупо. Он счел бы ее слабой, а по причине, которую она не могла описать, она этого не хотела.