Если бы не погоня, Юл, конечно, остановился бы, чтобы повнимательней осмотреться, обнаружить что-нибудь удивительное, сотворенное еще до Великой погибели. Но злые возгласы Хоны, не давали ему такой возможности.
Парень скакал мимо спрятанных в деревьях, укутанных плющом гигантских коробок. Двух-, трех-, пяти- и даже шестиярусных домов, многие из которых были полуразрушены, с бесчисленными прямоугольными дырами, расположенными на одинаковом расстоянии друг от друга. Ведь это были дома. Да, именно дома, в которых обитали древние. Покойный прадед Олег рассказывал о них.
Юл мчался со скоростью ветра, но Хона все равно догоняла его. Впереди появился просвет, а в нем - высокое здание с куполами. Один из куполов, выцветший, потрескавшийся, был намного выше других. Парень очутился на широченной поляне, заросшей пыреем. В нескольких местах над травой возвышались колючие кусты, на которых уже появились фиолетово-розовые цветки.
Парень поскакал вдоль опушки поляны, надеясь найти улицу, по которой можно было бы улизнуть от навязчивой девчонки. Но, как назло, все проулки, все промежутки между обветшалыми стенами домов были закрыты непроходимыми зарослями. Наконец, он увидел довольно-таки широкую дорогу между двухэтажной и, кажется, четырехэтажной коробкой. Туда Юл и рванул.
Однако, откуда не возьмись, прямо перед парнем выскочила Хона. С мечом наголо, оскалившись, выкрикнув нечленораздельный клич, она ринулась в атаку. Юл успел увернуться корпусом, и лезвие промелькнуло в нескольких сантиметрах от шеи парня. Нога младшего правнука соскользнула со стремени, и он, не удержавшись, свалился с лошади, покатился по земле. Байкерша, оказывается, не гналась за ним вдоль опушки, а пошла наперерез через поляну.
Парень сильно ушиб плечо, но инстинкт тут же заставил его вскочить на ноги. Он выхватил из ножен гладиус. Хона развернулась и, подстегнув лошадь, прокричала:
- Семь и три!
Юл успел отпрыгнуть в последний момент, и Хона вновь промахнулась. Парень, упав на ушибленное плечо, взвыл от боли. Поднялся. На этот раз уже не так ретиво. Развернувшись, приготовился продолжить битву.
Но Хона будто забыла о нем. Острие акинака было направлено вниз, а сама она смотрела совсем в другую сторону.
На гранитной глыбе, скрытой до половины разросшимся шиповником, стоял бронзовый бородатый мужчина. В одной руке он сжимал то ли копье, то ли что-то другое, трудно было определить из-за свисающего рваными клочьями засохшего плюща, а в другой руке, протянутой, памятник держал какую-то непонятную шапку.
Решив, что Хона больше не будет на него нападать, Юл опустил гладиус, но прятать оружие в ножны посчитал преждевременным.
- Из Новочека пришли Реблы и Вампиры, и часть Вилсов, - восхищенно прошептала девушка, - а это...
Она замолчала, но Юл тут же подхватил недосказанное:
- А это, - произнес от вкрадчиво, - первый байкер. Предок всех байкеров.
- Нет, только Реблов и Вампиров, - сказала Хона, - Дэнджеры из другого города... из Тагана, где лестницы ведут прямо в море. Так говорили древние...
- Все равно ты совершила подвиг, добралась до статуи...
Байкерша резко повернула голову, прожгла Юла острым взглядом, подняла акинак. Восторженность с ее лица как ветром сдуло.
- Хона, Хона! - затараторил Юл. - Мы должны держаться вместе. Послушай, ведь мы в городе, а это опасно... к тому же благодаря мне, ты попала сюда, а это тоже подвиг. Да еще какой подвиг!.. да...
- Ты лгун! - прошипела девушка, медленно надвигаясь на парня. - И я убью тебя!
- А я вот никогда не думал тебя убивать! - Юл, крепче сжав гладиус, отступил на несколько шагов. - Просто я сказал тебе правду. Сказал потому, что ты мне очень нравишься.
- Ты всего лишь раб! - Хона крутанула акинак. - И ты посмел меня ослушаться, хотя обещал совсем другое.
- Я не раб, - возразил Юл, - но я могу тебе подчиняться. Добровольно. Просто потому, что ты очень красивая, очень сильная и в будущем достойна стать президентом клана Дэнджеров. И к тому же солнце заходит и нам придется заночевать здесь.
- Нет, - сказала девушка, - сейчас ты поймаешь своего байка, и мы покинем Новочек.
- Ты что боишься? - Юл изобразил искреннее удивление. - И это говорит дочь Ури Громоподобного? Ты только представь, если переночуешь в городе, в проклятом месте. Это ведь очень... круто. Так у вас говорят?.. К тому же в путеводителе, который твой отец у меня забрал, сказано, что настанет момент, когда необходимо будет единомыслие, иначе ничего не получится, а я верю путеводителю. Мы должны быть едины. Или ты все-таки боишься?
- Не дави на меня, лгун! Я ничего не боюсь, я владею собой и своим страхом!
- Вот! - подтвердил парень. - А кто владеет собой, тот владеет многим! Мы можем заночевать в этом большом доме с куполами. Куда нам спешить? Успеем к твоей Пагуби.
Хона остановила лошадь, прикрыв веки, сделала глубокий вдох и произнесла уже не так зло:
- Иди за хворостом, скотина, и учти, я слежу за тобой!
Гексаграмма 14 (Да-ю) - Владение многим
Успевает тот, кто не торопит события
Путники развели костер внутри здания с куполами. Они съели по куску вяленного мяса, после чего Хона заметила, что еды у них осталось совсем немного и с завтрашнего дня придется охотиться или питаться подножным кормом.
Не зная, какие хищники обитают в городе, байкерша не рискнула оставлять лошадей на поляне, и велела Юлу завести их внутрь.
Парень и девушка сидели друг напротив друга на седлах, снятых с байков, созерцая потрескивающие язычки пламени. Где-то вверху жутко завыло. Это поднявшийся ветер играл в куполах. Лошади испуганно всхрапнули. Хона бросила тревожный взгляд на Юла и прошептала:
- Зря мы здесь остались. Дурное это место.
Честно говоря, парню тоже было не по себе, и от дьявольского гудения невольно холодела спина. Вспоминались сказки о демонах Внешней Тьмы, похищающих непослушных детей. Демоны приносили добычу в гнезда, сплетенные из человеческих жил, и пожирали ее там. Тем не менее, Юл, пытаясь справиться с суеверным страхом, сказал:
- Нам некуда торопиться. Это всего лишь ветер, Хона. А город - мертв. Бояться нужно живых, а не погибших сто лет назад.
- Не в этом дело, - прошептала байкерша, - ты видел знаки на стенах?
Сейчас она была похожа не на отчаянную забияку из кочевых племен, а на испуганную девочку из родной Забытой деревни.
- Видел? - переспросила она. - Кресты с косой перекладиной.
- Ну и что? - сам того не замечая, Юл тоже перешел на шепот. - Это просто символы, которым люди издревле поклонялись. Ну, что-то вроде вашей чаши Скальпеля Косноязычного. Люди вообще любят поклоняться крестам, полумесяцам, статуям, всяким значкам и медальончикам.
- Нет, - Хона замотала головой, - это знаки баггеров-гомофобов, проклятых Харлеем Изначальным.
Для своего возраста и времени Юл прочитал очень много книг, но религиозный отдел в Архиве Памяти он посещал редко. Пару лет назад разбирал притчи о воскресшем боге, да перед уходом из деревни проштудировал Канон перемен, который у него забрал вождь Дэнджеров. И все же парень знал, что крест с косой перекладиной - это символ того самого воскресшего бога. Однако Юлу стало интересно, что расскажет напарница. Он решил не спорить с ней и спросил:
- А кто такие баггеры?
- Баггеры - это то же самое, что и... пидоры, - ответила девчонка, - ты ведь слышал на байкфесте три правила?
- Слышал. А кто такие пидоры? - спросил Юл.
- Тс-с! - шикнула Хона. - Это проклятое слово, его можно произносить только на байкфесте, а в остальное время - нельзя. Это слово такое же проклятое, как... - девушка запнулась и сделала над собой усилие, чтобы продолжить говорить, - такое же проклятое как... как "депутат", "мент" и "чиновник"... и еще... "банкир" и "кредит"... в общем, все эти слова заменяются одним-единственным: "баггер".