– Поверьте, я знаю Джошуа всю свою жизнь. Он не мог бы ударить меня. Он просто хотел меня запугать.
– Что ж, очень хорошо. А что произойдет, если в следующий раз он явится с намерением запугать вас… более жестко? Что вы тогда будете делать? Ведь он – мужчина, вы – женщина. Неужели нужно объяснять вам разницу?
Оливия густо покраснела.
– Ну, вы же здесь… Он не решится.
– Я пробуду здесь столько, сколько потребуется, чтобы помочь вам собрать урожай персиков. А потом я уйду. И что вы тогда будете делать?
Она поджала губы и ничего не ответила.
– Что вы будете делать? – повторил Конор.
– Не знаю, не знаю, не знаю! – закричала Оливия. – Но я не позволю Джошуа Харлану запугать меня!
– А как насчет девочек? Вы готовы рисковать их безопасностью?
– Джошуа девочкам ничего не сделает. Он всего лишь наемник Вернона, а Вернон не станет обижать меня и моих девочек.
Конор замер на мгновение. У него перехватило дыхание – будто от удара в живот.
– Как вы сказали?.. Кто?
– Вернон Тайлер. Именно он хочет забрать мою землю.
Конор провел ладонью по волосам.
– Нет, нет, нет, – пробормотал он, покачивая головой. – Нет, не может быть.
Оливия уставилась на него в изумлении.
– О чем вы говорите?
Он отвернулся и проворчал:
– Из всех моих неразумных, идиотских поступков… Вернон Тайлер? О Господи, почему же я не уехал?
– Что с вами? – Оливия подошла к нему и положила руку ему на плечо.
Конор резко отстранил ее руку. Ведь вчера он избил наемника Вернона. И за это его могут снова избить, а то и похуже… «Бежать, бежать, – думал он. – Бежать отсюда как можно быстрее».
– Конор…
Ее нежный голос прервал его беспокойные мысли, и он, повернувшись к ней, пробормотал:
– Вернон Тайлер – тот человек, который приказал избить меня.
– Приказал избить? Но за что? Почему?..
– Потому что я оказался идиотом. Сделал так, как мне захотелось.
– Конор, о чем вы говорите?
Он тяжело вздохнул.
– Именно Вернон организовал тот боксерский поединок, в котором я выступал против Элроя Харлана.
– Да, знаю. Я видела афишу в лавке.
– И Вернон принимал ставки, он был букмекером. Когда стали делать ставки, он понял, что потеряет свои деньги, если я выиграю бой. Поэтому он велел мне поддаться.
– Боюсь, я не слишком хорошо разбираюсь в азартных играх. Что это значит?
– Я должен был упасть. Намеренно проиграть. Должен был со стоном рухнуть на пол, чтобы все выглядело убедительно. Тогда бы Вернон получил приличный доход. А я все равно получил бы свои двадцать пять долларов. И все были бы довольны.
– Но это же обман! – воскликнула Оливия.
Конор усмехнулся в ответ.
– А вы считаете Вернона честнейшим человеком, не способным на обман?
Оливия пожала плечами.
– Выходит, вы не подчинились Вернону. Но почему?
– Потому что я никогда не любил подчиняться… Но, конечно же, я сглупил. Вот парни Вернона и решили преподать мне урок. А сам Вернон сказал, что если я еще раз окажусь у него на пути, то мне будет еще хуже. Гораздо хуже.
Оливия зажала рот ладонью.
– О Господи… – прошептала она.
Конор с усмешкой кивнул:
– Да-да, молитесь. Молиться – это прекрасная идея. И не забудьте спросить Господа, не поможет ли он мне выпутаться из этой ситуации. Чтобы мне не переломали остальные ребра?
Оливия вздохнула и отвернулась.
– Тогда вам нужно уехать, – тихо сказала она, глядя на солому под ногами. – Мне не хочется, чтобы вас опять избили из-за моей борьбы с Верноном.
– Оливия, будьте благоразумны. Если вы продадите землю, вы сможете купить себе другую ферму, не слишком большую – такую, с которой вы сможете справиться самостоятельно. Выиграть вам все равно не удастся.
Она медленно повернулась к нему. Расправив плечи, проговорила:
– Я отказывалась продать Вернону свою землю уже почти четыре года. И считаю, что смогу отказываться и дальше. Может быть, ему надоест, и он отстанет. – Она отвернулась и снова взялась за вилы. – Благодарю за совет, мистер Браниган, но теперь, когда вы все так замечательно объяснили, вам нужно уехать. Моя земля – это не ваше дело.
Значит, он опять стал мистером Браниганом? Конор молча смотрел на нее. Оливия же, казалось, не замечала его. И было ясно: разговор окончен.
Что ж, пожалуй, она права. Это действительно не его земля. И не его дело. Уехать прямо сейчас – это самое разумное, что он может сделать.
Резко развернувшись, Конор покинул сарай. Он не знал, куда идет, – просто пошел по первой попавшейся дорожке. Оливия вела заведомо проигранную битву, но это – ее выбор. Если ей хочется проявлять упрямство из-за клочка земли, то кто он, Конор, такой, чтобы вмешиваться?
Но как же она будет справляться одна, без него, без его защиты? А ведь этот Джошуа непременно снова заявится сюда, чтобы угрожать ей. Но это не его, Конора, дело. Пусть приходит. А ему надо уезжать отсюда поскорее…
– Мистер Конор!..
Он остановился на мгновение, но тут же ускорил шаг– как будто, ничего не слышал. Ему не хотелось сейчас видеть девочек.
– Мистер Конор, подождите нас! – прокричала Миранда, и он услышал за спиной шаги.
– Проклятие… – Конор остановился и обернулся, подчинившись неизбежному.
К нему по дорожке бежали Кэрри и Миранда. Бекки же, пытаясь выглядеть взрослой и сохранять достоинство, шла шагом.
Кэрри подбежала к Конору первая.
– Вы вернулись! – закричала она, прижимаясь к нему. – Я знала, что вы вернетесь! Я так и знала! – Девочка смотрела на него с восторгом.
– Неужели знала? – пробормотал Конор, изумленный такой непоколебимой верой в него. Увы, он совершенно не заслуживал ее доверия.
Тут к нему подбежала и Миранда. Малышка с радостным криком обняла его своими крохотными ручонками.
– Вы вернулись! А мы так испугались! Думали, что вы нас покинули!
– А я не испугалась, – возразила Кэрри, вцепившись в его руку. – Я знала, что вы нас не бросите.
«О Господи…» – мысленно простонал Конор. Он почувствовал себя бессердечным мерзавцем.
– А куда вы ходили? – спросила Кэрри. – Где вы пропадали?
– Просто пошел прогуляться и заблудился, – солгал Конор.
– В следующий раз мы пойдем с вами, – сказала Миранда, обнимая его ноги. – Вы не заблудитесь, если мы будем рядом. Особенно – Бекки. Она никогда не заблудится.
– Да, верно, – кивнула подошедшая к ним Бекки. Она с улыбкой добавила: – Я никогда не заблужусь.
Конор посмотрел на сияющие личики младших сестер. Эти малышки смотрели на него с величайшим доверием, смотрели как на защитника.
«И как же они почувствуют себя, парень, если ты опять отправишься в путь, если не вернешься?» – спрашивал себя Конор.
Он чувствовал угрызения совести, однако понимал, что никак не сможет остаться. К тому же это не его дом. Эти девочки не его дочери. А Оливия не его жена. Да и не герой он вовсе. У него своя жизнь, и им нет в ней места. Он не должен испытывать чувство вины.
И все же он чувствовал себя виноватым. Чувствовал, черт возьми.
За завтраком Конор почти не говорил. А потом отправился чинить крышу и провел там почти весь день. Спускался только на обед, а затем – на ужин. Сразу после ужина он отправился на прогулку. Один.
Уже совсем стемнело, и Оливия уложила девочек спать, а Конор все не возвращался. Оливия осмотрела весь первый этаж, но не нашла его. Когда же вышла на заднее крыльцо, заметила свет под дверью сарая.
Интересно, что он там делает? Она приблизилась к сараю – и остановилась, в изумлении глядя на Конора. Обнаженный до пояса, он стоял перед мешком с овсом, подвешенным к стропилам, и молотил по нему кулаками.
Оливия смотрела на него как зачарованная. Смотрела, любуясь его великолепными мускулами и изящными движениями. У него были необыкновенно сильные руки – она поняла это вчера вечером, когда он с легкостью отбросил от нее Джошуа. Но эти же руки могли быть и необычайно нежными – как в тот вечер на кухне, когда он ласкал ее.