Теперь одежда. Так как мое тело все еще выглядит, словно меня стая собак бешеных покусала, а некоторые их них, видимо, были без зубов, надо все закрыть. Достаю из сумки единственную клетчатую красную рубашку с длинным рукавом и застегиваю на все пуговицы, да и воротник прикроет шею.
Где же мои штаны? Штаны! Наконец-то доходит до меня. Они же остались внизу. В одних трусах сбегаю вниз и нахожу свои вещи аккуратно сложенными на комоде около стены, а он еще тот педант. Тут же натягиваю джинсы и кеды.
Надо купить еще вещей. Одни джинсы и пара футболок – это слишком скромный гардероб для девушки.
Кручусь. Может тут есть зеркало. И опять пусто. Мужики, что вообще на себя не смотрят?
Я помню, что зеркало есть в ванной у Итана, но в ту комнату я по собственной воли не пойду ни за что.
Где же мы будем разговаривать? Надо как-то показать папе, что я не в плену, что у меня все хорошо. Пусть хоть маму успокоит.
Внизу я нашла небольшую гостиную или скорее комнату для просмотра телека и игры в икс-бокс, небольшой спортзал, здесь была штанга и несколько вариантов гантелей. Я сразу вспомнила свою комнату в родительском доме, где у меня тоже был скромный импровизированный спортзал.
Дальше мне попался кабинет. Здесь занимался Итан. В нем стояло три стола и пара офисных кресел. Все было завалено какими-то старыми книгами и чертежа. Итан что специализируется на архитектуре?
И наконец, я попала на небольшую, но уютную кухню с большим окном, около которого стоял стол с четырьмя стульями.
Открыв все шкафы и холодильник, я нашла чай и печенье. Поставив печенье и заварник с чаем на стол, я смотрю на часы. Я управилась за сорок минут.
Хожу нервно по кухне, пытаясь привести в равновесие свою нервную систему, но безуспешно, и в животе урчит от голода. В холодильнике я видела брикет с сырыми отбивные и овощи. Надо приготовить поесть.
Достаю сковороду-гриль, которую сразу приметила и ставлю на плиту. Еще раз пробежавшись по шкафам нахожу соль и перец. Не густо конечно, но и так сойдет. Посолив и поперчив, бросаю мясо на сковороду и начинаю нарезать салат.
– Где же папа? Почему он так долго? – не успеваю подумать я, как в дверь стучат.
Остановившись перед дверью, снова пальцами зачесываю волосы вперед, несколько раз вздыхаю и открываю дверь.
Несколько секунд мы просто рассматриваем друг друга. Кажется, что папа стал еще старше, а его волосы еще белее. Мои глаза наполняются слезами, и его тоже блестят, как же иначе.
Ничего не говоря, я кидаюсь ему на шею, крепко прижимаясь. Папа также крепко обнимает меня в ответ. Вот он такой родной запах, запах моего папы.
Я отстраняюсь первая. Смахиваю слезы ладошкой и улыбаюсь.
– Проходи, – показываю рукой, потирая похлюпывающий нос.
Папа улыбается в ответ и проходит.
– Блин! Мясо! – вспоминаю я, почувствовав запах.
Кидаюсь на кухню, таща за собой и папу, схватив за руку.
– Садись. Я сейчас, – указываю на стол со стульями, а сама отворачиваюсь к сковороде.
Я успела вовремя, как раз все готово.
– Я сейчас, подожди пару минут, – говорю, повернувшись к отцу, он молча кивает.
Какая-то неловкая пауза между нами, это очень непривычно. Папа всегда знал, что мне сказать.
Выкладываю мясо на тарелку и заканчиваю нарезать салат.
– Итана нет дома, – говорю на всякий случай, ставя тарелки на стол.
– Я знаю, – со вздохом говорит папа.
Я удивленно поднимаю бровь.
– Я ему звонил перед тем, как прийти, – поясняет он. – Не хотел, – папа замолкает, явно подбирая слова, – что бы он разозлился на тебя за то, что я пришел, – заканчивает он, и я тут же гасну.
Я что теперь должна спрашивать у него разрешение, чтобы увидеть родителей?
Уткнувшись носом в тарелку, начинаю жевать.
– Он не был против, даже наоборот, – папа накрывает мою руку своей, и когда я поднимаю глаза, то замечаю, как он смотрит на мою шею. Скорее всего, ни рубашка, ни волосы не скрывают всю прелесть нашей совместной жизни.
– Как мама? – решаю сменить тему.
– Она очень переживает, – спокойно отвечает отец, и я киваю.
– У меня все хорошо. Меня допустили до занятий и общих тренировок, – слабо улыбаясь, говорю я.
– Здорово. Рад за тебя, – так же улыбаясь, отвечает папа, а потом добавляет, – это Итан все устроил.
Я удивленно вытягиваю лицо, положив свою вилку.
– Он тебе не сказал? Почему ты так удивляешься? – чувствую, что начинается допрос.
– Нет, не сказал. Мы мало говорим, – отбиваю я первые вопросы.
– Он тебя обижает?
Я отвожу глаза, но папа хватает меня за подбородок и заставляет смотреть прямо на него.