— Солнышко, дитя мое, ты ли это? — возопила Варенька, увидев его в таком «прикиде».
— Надеюсь, что я, — с важностью ответил Солнышко, явно довольный произведенным впечатлением, а еще более тем, что воспаление прошло настолько, что можно носить одежду, не испытывая боли. — Ну, что у нас там дальше — задача или уравнение?
— А может, на сегодня хватит? — взмолилась Варя. — И так уж целый день прозанимались.
Солнышко глянул на часы:
— Ух ты, и впрямь целый день. Тогда давай обедать. А то я за этой математикой даже о еде позабыл. Ты бы хоть напомнила! Борщ будешь?
— А ты думаешь, я из вежливости откажусь? — засмеялась Варенька. — Так вот, не дождетесь!
— Ну, тогда прошу к столу.
Едва Солнышко подпустил огонь под кастрюлю с борщом, как загремел замок на входной двери, и в квартиру вошла Солнышкина мама Светлана Ивановна, молодая стройная женщина, чертами и даже выражением лица очень похожая на сына. Увидав Солнышко, она чуть не уронила авоську:
— Солнышко, ты ли это?! В честь чего такой парад? Ах, понимаю — гостья. Привет, Варя. Солнышко тебя уже пообедал, или весь день голодом морил?
— Сейчас будем обедать, — вместо Вари ответил Солнышко.
— Ну, тогда все марш в кухню, — скомандовала Светлана Ивановна.
Но не успели дети усесться за стол, как из прихожей донесся звонок.
— Это меня! — крикнул Солнышко и поспешил к телефону.
— Почему именно его? — спросила Светлана Ивановна то ли сама себя, то ли Варю. — А может, меня. Или Николай Палыча. Или Васю.
— Да Солнышку целый день кто-то названивает. То какая-то Надежда, то доктор. Имя такое закрученное — не то Серпантиныч, не то…
— Может, Серапионыч?
— Да-да, именно Серапионыч, — подтвердила Варенька. И, понизив голос, добавила: — Солнышко сказал, что этот Серпа… Серапионыч помазал ему спину каким-то чудо-средством, и ожоги быстро прошли.
— Вот как? — удивилась Светлана Ивановна. — Странно, очень странно…
— Мамочка, что странно? — спросил Солнышко, только что возвратившийся из коридора.
— Да нет, ничего особенного, — улыбнулась Светлана Ивановна. — Ну, садись, а то все остынет.
— Светлана Ивановна, у вас борщ просто офигительный, — сказала Варенька, жадно проглотив несколько ложек. — То есть я хотела сказать — очень вкусный.
— Это мое фирменное блюдо, — объяснила Светлана Ивановна. — Да нет, никакого секрета. Просто кроме буряка кладешь туда немного… Солнышко, это не тебя?
Снова раздался звонок телефона, однако Солнышко почему-то не кинулся со всех ног к аппарату, а не спеша встал и степенно направился в прихожую.
— Варя, а ведь он к тебе неравнодушен, — вдруг сказала Светлана Ивановна, проницательно поглядев на гостью.
— Кто, Солнышко? — удивленно переспросила Варя. — Почему вы так думаете?
— Ради других девочек он так не наряжается.
Варенька согласно кивнула, но с содроганием подумала, что было бы, вернись Светлана Ивановна на какие-то пол часа раньше. И вдруг, совершенно неожиданно даже для самой себя, спросила:
— Светлана Ивановна, а что бы вы сказали, если бы увидели нас обоих, занимающихся математикой полностью раздетыми?
— В каком смысле? — не поняла Светлана Ивановна.
— Ну, совсем голенькими, — решилась Варя. — Даже без трусиков.
Светлана Ивановна от всей души рассмеялась:
— В такую теплынь это было бы совершенно естественно.
Тут в кухню вернулся Солнышко:
— Вася звонил. Сказал, что вернется только вечером — ребята его уговорили пойти в Дом культуры на лекцию.
— На лекцию? — слегка удивилась Светлана Ивановна.
— Ну да, на лекцию какого-то ленинградского профессора, — подтвердил Солнышко. — Что-то о наших Кислоярских древностях.
— А отчего бы вам тоже не сходить послушать? — предложила Светлана Ивановна Варе и Солнышку.
— Не, Светлана Ивановна, я не пойду, — тут же отказалась Варенька. — Тут уже от математики голова кругом идет, куда еще всякие древности!
— А я спать хочу, — признался Солнышко. — Ведь три ночи глаз не сомкнул!
— Ну так ложись и спи, — сказала Варенька. — По себе знаю: самое противное, это когда хочешь спать, а спать нельзя. Или когда наоборот. А я пойду — как говорится, в гостях хорошо, да пора и честь знать. Светлана Ивановна, спасибо за борщ!
— Я тебя провожу, — вызвался Солнышко, тем более что проводы не были длинными: Варя жила всего в нескольких кварталах от Кленовой улицы.
Когда ребята ушли, Светлана Ивановна заметила первый, черновой портрет Вареньки, валявшийся на трюмо возле телефона.