– У тебя красивые волосы.
У него холодные пальцы.
По щеке проходит дрожь. Алекс быстро убирает руку и перестаёт улыбаться, глядя куда–то вдаль. Я тру свою веснушчатую щёку. Он хмурится, забирает пустой стакан и идёт к двери.
– Прощай, Надежда.
Я не успеваю ему ответить и стараюсь не задумываться о том, откуда он знает моё имя. Дверь с щелчком закрылась. Я мгновение смотрю на неё, но потом просто иду в противоположную сторону.
Забудь. Он просто принёс тебе попить. Но почему это кажется мне таким невыносимым? И таким невыносимо... знакомым?
Я возвращаюсь на тихую грязную улицу, в конце которой стоит угрюмый двухэтажный дом с потрёпанной вывеской «Приют святого Николая». Детский дом и школа при нём же. Здание из тёмно–коричневого прогнившего дерева. Скрипит всё, что можно. Зимой мы замерзаем и часто болеем, когда летом задыхаемся от смертельной жары. Я грустно вздыхаю, вспоминая дом с кондиционерами и вкусным лимонадом. Вхожу. Тётушка сидит в прихожей, положив ноги на маленький столик и обдувается слабым ветерком от допотопного вентилятора. Она наконец обращает на меня внимание и вскакивает на ноги. Она пышная женщина с крашеными волосами и маленькими карими глазками, так что "вскочила" – неправильное слово. Она вылезает из маленького кресла и переводит взгляд с меня на тележку и обратно.
– Ты продала всё печенье? – Её удивлённый каркающий голос вызывает во мне порыв смеха, но, если я засмеюсь, меня накажут.
– В следующий раз мне понадобится больше печенья с орехами, тётушка.
– Где деньги? – Вот и вернулась грубая хозяйка детского дома. Хотя, конечно, она никуда и не уходила.
Я вытаскиваю из специального кармашка в юбке всё, что заработала. Она оценивающе просматривает купюры и смотрит на меня. Затем высчитывает четверть и отдаёт мне. Я принимаю деньги с бесстрастным выражением лица. Если я буду проявлять излишнюю радость, она может рассердится… И меня накажут.
– Хорошая работа, Надежда.
– Можно сходить в книжный магазин, тётушка?
– Вернёшься к обеду, – бросает она и возвращается к вентилятору.
Я выхожу из дома и быстро иду к маленькому книжному магазину через три улицы. До обеда осталось совсем мало времени.
Звенит колокольчик и меня обдувает прохладным ветерком.
– Надежда!
Из–за стола выскакивает старушка в очках–половинках и сжимает меня в крепких объятиях.
– Анна Андреевна, – сдавленно приветствую я.
– Лапочка, я уж подумала, что тебя удочерили.
Я грустно улыбаюсь в ответ.
– Детка, ты же знаешь. Если бы я только могла забрать тебя из этого до дыр прогнившего места...
– Я знаю, Анна Андреевна.
– Сколько раз тебя просила? Называй меня просто Аня.
Я хихикаю и осматриваю книжные полки.
– К нам поступила новая серия. Отзывы хорошие, но писателя я не знаю, – она смотрит на меня поверх смешных очков, и я вижу печаль в её взгляде, – К нам свозят все непроданные книги из более современных магазинов.
Я понимаю её. Книги сейчас не в цене. Многие предпочитают скачивать бесплатную версию на телефоны или планшеты. Это удобно, я не спорю, но такие люди не видят ценности в живых страницах. Они никогда не смогут ощутить магию книг на себе.
Книга – это как загадка. Твои руки могут касаться её страниц, но лишь сознание способно проникнуть в саму её суть. За что я люблю книги? Они дарят мне жизнь, которой у меня никогда не будет.
Анна Андреевна вытаскивает несколько ярких книжек и кладёт передо мной. Я рассматриваю цветные обложки.
– Интересно. Я таких ещё не видела, – бездумно бормочу я и провожу пальцами по гладкому переплёту.
Какие красивые. На них изображена худая рыжая девушка в шикарных платьях.
– Я подумала, что она похожа на тебя, – мягко говорит Анна Андреевна.
Я поднимаю глаза и вижу, что она не смеётся. Её слова кажутся мне искренними, хотя я ни капли не похожа на эту девушку. Она красивая, утончённая, шикарная, живая... Я совсем не похожа на неё, но противоречить этой милой даме я не стану. Вытаскиваю из кармашка все свои сбережения и с сожалением понимаю: