– С чего ты взяла?
Я опешила.
– Я буду спать на диване? – в моём голосе не было ни разочарования, ни удивления, ни восторга. Просто предположение.
– Нет.
Его поза, выражение лица, взгляд, всё в нём бросало мне вызов.
– Ты будешь спать на диване? – я втянулась. Я уже знала концовку и просто играла в его игру, только по собственным правилам.
– Нет, – Рома увидел мой азарт и стал перекатываться с носочков на пятки, держа руки в карманах.
– Неужели ты собираешься спать на полу? Или я? Вот как ты проявляешь гостеприимство!
Рома весело рассмеялся. Пустой дом наполнился приятным звоном его хохота. Пустой дом. Дождь больше не рвётся заполнить эту пустоту. Я подошла к окну. Фонари освещали улицы неестественно ярким светом.
– Не хочешь прогуляться? – спросил он.
Я не стала отказываться.
Воздух наполнил аромат свежести и мокрого асфальта. Самый лучший запах в мире. Я совершенно несознательно взяла Рому за руку. У него была сухая и тёплая ладонь. Я утонула в его руке.
Мы выходим на улицу и каждый из органов чувств усиленно принимается за работу. Фонарные столбы чёрными линиями разграничивают всё пространство на отдельные освещённые участки. Мир – одинаковые, повторяющиеся картинки. Шаг вправо, шаг влево. Ничего не имеет смысла. Потому что ничего не изменится.
– Не очень живописно, правда?
Я вздрагиваю.
Лицо Ромы излучает тепло и спокойствие. Я улыбаюсь ему, потому что мне этого очень хочется, потому что губы сами растягиваются в широкой улыбке.
И мне так хочется сказать:
– Не правда.
В его глазах скачут два огонька. В первые в жизни я встретила человека, смеющегося глазами, а не ртом. В первые в жизни я по–настоящему осознала смысл всех тех моментов, когда героини книг не верили в улыбку, ибо глаза выражали не радость, а нечто иное.
И вот пожалуйста.
Противоречия настолько очевидно скрыты, что кажется, будто Рома состоит из двух разных людей, сшитых вместе толстой чёрной ниткой.
Я не знала, как мне себя вести. Всё, что у меня сейчас есть – это мои мысли, но они спутаны и ненадёжны. Я не могу на них положиться.
– Здесь есть что–то кроме домов и фонарей? – промямлила я.
– Да, – Рома серьёзно на меня посмотрел, будто его расстроило то, что я не вижу чего–то, по истине важного и очевидного, – Присмотрись. Люди.
Да. Люди. Целые семьи. Дети и взрослые. Каждый из них личность, каждый держит в голове кучу секретов. Их жизнь течёт параллельно нашей, так близко, что мы этого не видим. Так близко, что мы пугаемся этого и сами закрываем глаза, потому что людям очень трудно понять, что другие думают, принимают решения, чувствуют не так как мы. Поэтому люди ищут друзей. Они просто не могут переступить черту, которую начертили сами, и начать общаться со всеми. Им страшно.
Я задумчиво–удивлённым взглядом всмотрелась в его лицо. Я впервые осознала, что Рома держит в себе гораздо больше слов, чем сможет когда–либо произнести.
Мне показалось, что, заглядывая в окна домов, мы думаем об одном и том же.
– Люди боятся друг друга, потому что не хотят признавать различая, – внезапно выдаю я и покрываюсь румянцем. В голове эта мысль прозвучала иначе. Словно мой голос не предназначен для того, чтобы её озвучить.
– Чтобы избегать этого страха были созданы предрассудки и стереотипы. Люди просто не могут понять, что каждый из нас воспринимает мир совершенно иначе. Всех равняют под "идеал", которого быть не должно.
Я удивлённо на него уставилась, смутилась и отвела глаза. Рома обвил рукой мою талию и повёл меня по улице.
Я вдыхала запах мокрого асфальта, к которому так естественно примешивался запах Ромы. Он пахнет Новым Годом. Ёлкой. Я обожаю ёлки. Удивительные деревья. Красивые и величественные. Опасные с виду, хотя совершенно безобидные и покладистые. Не похожие на других. Колючие и нежные. Удивительные. Неповторимые.
– Куда мы идём? – интересуется он. Я округляю глаза. Вокруг всё те же дома и фонари, даже звёзды над головой такие же.
– Мне казалось, ты должен был следить за дорогой.