– Удивительная, – изумлённо проговорила я, переводя взгляд на лицо Ромы.
– Что есть, то есть. Она замечательная.
– У неё есть кто–нибудь? – спросила я. Рома странно на меня посмотрел, – Что? Мне просто любопытно.
– Правда? – я кивнула. Рома расхохотался. Звуки за дверью резко утихли, – Что, хочешь отбить её? Она настолько хороша?
Я ухмыльнулась.
– Ну, если бы меня интересовали девушки…
Рома снова расхохотался, громче предыдущего. Тишина за дверью стала крайне подозрительна. Мои щёки запылали.
– Уверен, ей нравятся мальчики. Так что, прости красотка, тебе ничего не светит. Ты ведь со мной, только чтобы быть поближе к ней, да? Я сразу тебя раскусил!
Теперь мы вместе смеялись до колик.
Дверь резко открылась, в комнату ввалились девчонки. Все до одной. Удивлённые и смущённые.
– Хватит обсуждать мою личную жизнь, голубки! – объявила Кэтрин и сделала шаг вперёд.
– Ты подслушивала! – весело воскликнул Рома.
– Ещё бы! Вообще–то из спальни всё отлично слышно!
– Успокойся, Кэт. Мы же по–хорошему.
Кэтрин честно пыталась сохранить обиженное выражение лица, но сдалась, поняв, что это просто нереально, пока перед тобой так по–детски лыбится Рома.
– Конечно по–хорошему. Если бы по–плохому, я бы не так с вами разговаривала.
Я рассмеялась, вылезла из ванны и прижала Кэтрин к себе. Такая мягкая и тёплая. Сразу создаётся ощущение уюта и спокойствия. Как в объятиях мамы. Которой у меня никогда не было.
– Знаете, что, голубки? Ванная не место для ласк. Пошли вон! Мне нужно помыть зубы.
– Никогда не встречала таких, как ты, – откровенно призналась я.
– Ну естественно! Разве существует на планете кто–то, кроме меня, кто может кричать, царапаться и кусаться одновременно? Я могу показать наглядно, если вы не покинете эту комнату в течении трёх,.. двух,..
Но мы уже закрыли за собой дверь и занялись своими делами.
Глава 22
«Иногда надежда – это всё, что у тебя есть.»
– Кассандра Клэр. Орудия смерти.
– Я могу пойти с тобой, если хочешь.
Рома молча смотрел в окно, его ладони были засунуты в карманы, но я отчётливо могла видеть, как они дрожат. Он хотел, я знала, что хотел сходить в больницу, увидеть отца, но я не была уверена, хочет ли он пойти один или ему нужна компания. А он молчал.
– Рома…
– Нет, – слишком резко, словно раскалённым железом по нежной коже, – Спасибо, Надежда. Я поду один.
И он ушёл. Ушёл. Он ушёл. Комната расплывалась от слёз, руки обессиленно свесились, лишённые последней капли силы. Надежда, так наивно теплившаяся в моих хрупких костях, взорвалась, разрывая мою плоть на мириады кровавых кусков.
Я поплелась на второй этаж, шаркая ногами, словно сила притяжения внезапно удвоилась, заставляя меня пригнуться к земле. В ушах звенело, а из моей комнаты доносились радостные голоса девочек. Странно, что мир не меняется, никогда не следует за тобой, хотя ты изменился, и неоднократно. И каждый раз, бесповоротно и навсегда. Я была опустошена. Обессиленно уселась на одну из бесконечных ступенек и прислонила голову к перилам. Нет, мне не следует быть такой ранимой, иначе жизнь обглодает мои кости и не подавится. Не то, чтобы я считала себя слабой. Или сильной. Но я была уверена, что смогу пережить всё, что угодно, ведь я столько всего видела и чувствовала, что ничего не должно было меня сломать. Ничего. Оказалось, ещё осталось то, чего я никогда не ощущала. И эти новые эмоции приносят столько боли, сколько не несёт этот жуткий шрам на спине.
До первого сентября остаётся всего два дня, а я совсем ещё не чувствую себя готовой. Время только всё усложняет. Я перестаю понимать, что происходит. Со мной. И с людьми вокруг меня. Земля просто разрушается под моими ногами, трещины переплетаются, делаются всё глубже и шире. Один неверный шаг, и я упаду в пропасть. Один неверный шаг, и я сломаюсь. Никто не сумеет меня починить.