– Милая, пора вставать.
Что? Вставать? И оставить эту прелестную постель? Ни за что.
– Давай же, Надежда, поднимайся. Или я пойду покупать учебники без тебя!
– Нет!
Я вскочила и стала бегать по комнате, чтобы найти что–нибудь подходящее для выхода в свет. Чтож… Выбор у меня конечно есть… И в то же время он отсутствует абсолютно. Джинсы, кофточки, блузочки, юбочки… Хочется закричать в голос и поджечь шкаф.
– Ну где ты? Мы уже ждём тебя у двери!
Я выбегаю и лечу вниз по лестнице, как будто и правда подожгла шкаф.
Как оказалось, меня ждала наглая ложь. Я стояла у дверей ещё пол часа, пока мама сделает из себя королеву. Так она мне и сказала. «Подожди немного, в городе мы должны выглядеть как королевы, просто кому–то для этого можно и не стараться…» И одарила меня многозначительным взглядом. Ладно. Я подожду. Мне же всего шестнадцать, вся жизнь впереди, времени ещё не мало. Я стояла на пороге и меня раздирало надвое. Счастье и раздражение. Я снова проведу день в компании мамы, но, чёрт, сколько можно одеваться? Бесконечно… бесконечно долго.
– Ну всё, я готова.
Мы сели в маленькую жёлтую машину. И – наконец–то! – отъехали от дома.
Магазины сменялись один другим. Я узнала много новых вещей. Например, у меня будет свободная форма. То есть, я могу одеваться, как мне заблагорассудиться. Директор называет это самовыражением, я – безумием. Я никогда не смогу вписаться в коллектив, я никогда не привыкну к этой жизни. К нормальной жизни.
Наше путешествие нашло свой конец в книжном магазине. Не таком, в котором душа трепещет и жаждет прикоснуться к одному из шедевров в твёрдом переплёте. А в таком, где ученики, подавленные приближением долгих мучительных будней в школе, топчутся у полок в поисках нужных учебников и книг. Меня передёрнуло от неприязни. Я ненавидела школу, в которую нас отправляли в детском доме. Ненавидела учителей, учеников, учебники и свою надоевшую форму. Ненавидела свою жизнь. И её отсутствие.
Мы ходили, смотрели, выбирали, болтали обо всём на свете. Я ждала Алекса. Он не появился. Его не было дома. Он не пришёл на ужин. И не вернулся домой ко сну. В конце концов я перестала ждать. Тогда–то он и явился.
Утром.
На красивой чёрной машине. Без крыши. Я и мечтать о такой не смела.
Мама сказала, он отвезёт меня в школу. А я жутко волновалась. Правильно ли я одета? Стоит ли делать причёску? Что взять с собой на обед? Так волновалась, что всё просто валилось из рук. Ване пришлось выйти из машины, чтобы подобрать с земли мою сумку, учебники, обед и свитер.
– А свитер тебе зачем? Сегодня первое сентября, а не декабря.
– Будет дождь, – монотонно отвечаю я и сажусь в машину. Точнее пытаюсь сесть. Дверца не поддаётся.
– Спокойно, милая, моя детка чувствует, когда кто–то злиться.
Я рычу и запрыгиваю на сидение через верх. Так–то лучше. И ничего, что при прыжке моя юбка задралась до трусов.
– Хочешь кофе? – неожиданно хриплым голосом спросил Алекс.
Я улыбнулась. Чёрт, как приятно. Чувствуя себя той ещё стервой, я спросила:
– Что с голосом? Неужто заболел? Или продуло, когда с подружкой своей развлекался?
Моё самодовольство скрючилось в изюм боли в районе солнечного сплетения, когда я увидела его лицо. Так вот, где он вчера был… Я совсем глупая, раз даже мысли не допускала о том, что у него кто–то есть. Конечно есть. Конечно же у него есть девушка.
– Да, я хочу кофе, – соврала я.
Он запрыгнул в машину и резко тронулся с места. Я инстинктивно схватилась за его предплечье.
– Аккуратней!
Я задыхалась. Мои руки дрожали, а перед глазами менялись кадры из моих кошмаров. Папина машина. Дорога. Смерть.
– Прости.
А дальше молчание. Страх первого школьного дня исчез. Я злилась. На всё на свете. Проклинала каждую травинку на пути. Алекс заехал в какую–то кофейню и заказал нам кофе. Я противилась. Отнекивалась, как могла. Я терпеть не могла кофе. Горький. Противный. Как он может нравиться?!
Но то, что принёс мне Алекс не было противным или горьким, или таким, каким нам его варили в детском доме. Он был ароматным, тёплым, и пах ванилью. После каждого глотка на языке оставался прекрасный горьковатый привкус и нежная сладость сливок.