Забравшись, мы пытаемся как можно удобнее устроиться и на всякий случай привязываем себя к веткам. Рори и Эртер перекладывают ножи, чтобы их, в случае чего, можно было быстрее достать. Хоторн ещё шёпотом прибавляет, что пытался найти хоть что-то пригодное для стрел, но все кустарники были или слишком толстыми, или трухлявыми.
— Найдём завтра, — слабо улыбаюсь я.
Где-то, точно со всех сторон и сразу, начинает играть капитолийский гимн. Эртер отводит ветку в сторону, и теперь по его лицу бегают изменчивые линии капитолийского герба. Мне не хочется смотреть, мне слишком страшно… Наконец, я поднимаю глаза и вижу, как герб сменяется первой фотографией. Третья. Я даже её почти и не запомнила. С большими глазами и жидкими тонкими тёмными волосами. Пятая. Я замираю в ожидании и едва слышно шепчу: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста». Рори точно слышит меня и берёт меня за руку. Он также напряжённо смотрит на тёмное небо. Седьмые. Мы облегчённо вздыхаем. Затем на экране появляется Дери. Я судорожно всматриваюсь в её лицо — хочется её запомнить. Отчего-то мне так сильно хотелось, чтобы она не увидела этих Игр, так, что даже самой становилось страшно от этих мыслей. Она слегка улыбается на этом фото. Немного веснушек, слабо видных на загорелом лице, слегка вьющиеся русые волосы, выбивающиеся из хвоста. Её лицо исчезает с неба и заменяется немного грустным личиком девочки из Десятого. Рори отворачивается от экрана. Затем появляется Одиннадцатый. На сегодня больше нет жертв. Звучит капитолийский гимн, и снова всё вокруг окутывает тьма.
Нас осталось шестнадцать.
И я надеюсь, что некоторым из них ничего не угрожает.
Рори по-прежнему крепко сжимает мою руку и безмолвно смотрит на небо. Мне кажется, что я чувствую всё то, что сейчас чувствует он, могу это увидеть. И от этого мне становится мерзко, больно и страшно.
Я вижу грустную Десятую с остекленевшим, пугающим взглядом, по шее которой стекает кровь.
***
Я просыпаюсь рано утром — небо ещё чуть посерело, но даже и не думало светлеть. Кругом тишина. Даже не скажешь, что я сейчас на Голодных играх, разве что ещё спящие Рори и Эртер, напоминают об этом. Нет, ну, действительно, вылитый Двенадцатый — вот даже лёгкий туман по земле…
— Туман! — вскрикиваю я, даже не осознавая этого. Моего крика, к счастью, хватает только чтобы разбудить моих союзников. Они сонными взглядами смотрят на меня и не до конца осознают, отчего я иступлёно смотрю на землю и повторяю одно и то же слово. Рори, наконец, освобождает верёвки и, увидев белое марево под нами, задаёт единственный вопрос:
— Это ведь просто туман, да?
Мы все испуганно переглядываемся и молчим. Мы не знаем ответа. Начиная с Семьдесят пятых Игр ядовитый туман появлялся как минимум ещё пару раз. Впрочем, этого было достаточно, чтобы довести нас сейчас до состояния истерики.
— Может, подождём? — спрашивает шёпотом Эртер. — Не может же он подняться настолько высоко.
— Но пока ещё все спят, у нас больше шансов первыми найти воду, — бормочет Рори. — Туман явно должен идти от реки, если это, конечно же, естественный туман, в чём я не уверен.
— Смотрите! — как можно тише говорю я и указываю на то место, где Эртер вчера там установил ловушку. Кролик, судя по цвету шерсти, запутался в нитках и отчаянно фыркает, пытаясь выбраться. Шерсть его изрядно намокла из-за воды.
— Яд должен его уже был бы прибить, — заключает Второй. — Давайте я спущусь, проверю.
— С ума сошёл? — прикрикиваю я.
— Нет, так и будем сидеть на дереве, выжидая Омел! Я пошёл вниз, а вы — ждите.
Мы только и успеваем переглянуться с Рори, как он, соскользнув с веток, падает на землю. Эртер боязливо осматривается и щупает рукой туман. Будь мы не на Арене, я бы сказала, что он выглядит смешно, но не сейчас. Он подходит к ловушке и внимательно осматривает пойманного зверька.
— Всё в порядке, — заявляет он, приглашая нас спуститься. Мы быстро собираем вещи и, осторожно спрыгнув, идём в том направлении, которое нам указывает Рори.
Через какое-то время мы останавливаемся: я увидела ещё несколько кустов со съедобными ягодами.
— Рори! — заметив кое-что странное, подзываю я его. — Это ведь гнездо?
Он, присмотревшись, залезает на небольшое деревцо и, улыбаясь, показывает нам свой трофей: шесть рябых яиц.
— Хотя бы позавтракаем нормально, — довольно улыбается Второй, в то время как Рори порывисто меня обнимает. – Нет, ну вы хотя бы время для этого правильно выбирали, а то даже на это безобразие некому смотреть! — ворчит он.
— А как же ты? — смеюсь я. Странно, но буквально на секунду я даже забываю, где мы сейчас находимся. И будто нет этих ужасных Игр, и будто бы за нами не охотится стая малолетних убийц.
Мы продолжаем идти в таком же весёлом расположении духа, тем более что, едва рассвело, Рори нашёл идеальный материал для стрел. Он, точно ребёнок, с азартом нарезал заготовки, несколько удручённо бормоча, о том, что будь у него больше времени и возможности, он сделал бы их куда лучше. Прошло уже около получаса с восхода солнца, а мы всё никак не можем найти воду. Эртер отчаянно ищет глазами всяческих зверушек, Рори изучает землю, а я отчаянно пытаюсь разглядеть растения, которые часто растут у озёр или рек. Нет ничего. Но, как ни странно, земля под нашими ногами становится всё темнее и темнее. Однако и растений, живых, во всяком случае, становится всё меньше. Листья на деревьях снова тёмные, неприятные, но… влажные. Редко встречающиеся ягоды водянистые, некоторые — покрытые гнилью. От некоторых деревьев исходит неприятный гнилостный запах.
— Как будто тут шли затяжные дожди, — шепчу я.
— Или всё затопило, — откликается Эртер.
Спустя ещё какое-то время земля начинает хлюпать у нас под ногами. Деревья становятся всё реже, и в какое-то мгновение мне кажется, что я слышу плеск воды.
— Мне кажется, или это вода? — спрашивает Рори. Мы, не сговариваясь, принимаемся бежать вперёд, но, достигнув своей цели, замираем.
Прямо перед нами огромная разлившаяся река. Кое-где видны поваленные деревья, накренившиеся и опасно замершие над едва колыхающейся гладью воды. Кусты, явно плодоносящие до этого, стоят голые, ветки неприятно поблёскивают. Вода повсюду. До самой линии горизонта простирается бесконечная, превратившаяся в море, река. То там, то здесь проплывают брёвна, какие-то ещё непонятные тёмные предметы…
— Прим, не смотри, — доносится до меня голос Рори. И теперь я вижу, что это не что иное, как дохлая лиса. Я прячу лицо за руками. Теперь металлический запах, исходящий от воды, кажется ещё более мерзким.
— Мне кажется, или там кто-то бродит? — шепотом спрашивает Эртер, указывая вправо. Приглядевшись, я вижу какую-то неясную фигурку, озираясь, пробирающуюся к воде. Мы тут же прячемся за деревьями.
— Не могу разглядеть кто, — бормочет он. — Наверное, кто-то из маленьких.
— Нет, кажется, Пятый, — прибавляет Хоторн.
Мальчишка, всё также судорожно оглядываясь по сторонам, наклоняется к реке и принимается жадно пить. Я тяжело вздыхаю — от ужаса и досады. И главное, помочь ему уже будет нечем…
— Прим, ты чего? — Эртер едва касается моего плеча.
— Трупный яд, — шепчу я и прячу глаза, чтобы не видеть ещё одной смерти. Распорядители не глупые, они сделают всё так, что беззаботный трибут погибнет на месте, а не спустя долгое время — к чему растягивать? Я зажмуриваюсь и слышу, как ударяет пушка. Можно открыть глаза, уже не увижу. Рори, на всякий случай, страхуя меня, помогает выйти из укрытия.
— Куда пойдём? — стараясь контролировать мой несколько дрожащий голос, спрашиваю я.