Я почти дохожу до одной из дальних палат, как воздух пронзает тонкий свист и всё здание начинает слегка трястись. Я хватаюсь руками за колонну и медленно отхожу назад. Падает заряд и меня отбрасывает в сторону дальней стены. Воздух наполняется пылью.
Откашлявшись, я кое-как приподнимаюсь: вроде ничего не повредила, но левая рука неприятно побаливает. Ушиб, скорее всего. Я встаю на ноги и вижу, что идти мне уже некуда: коридор завален, а в воздухе уже усиливается знакомый запах гари, подобравшийся с первого этажа. Выбора нет — мне нужно выбираться самой, как бы мне не хотелось помочь. Я прикрываю лицо рукой и мчусь в сторону лестницы.
Внизу всё ещё хуже. Почти всюду огонь. Я стрелой пробегаю по горящему этажу к выходу. Где-то слышны чьи-то крики, и что самое страшное, я понимаю, что этим людям уже не помочь. Главный вход тоже, видимо, завалило. Где-то вдали видны двигающиеся силуэты: люди выбираются через окна. Я прислушиваюсь и различаю знакомые голоса: кажется, это кто-то из Тринадцатых и Эртер. Я осматриваюсь вокруг. Часть внешней стены рядом с окном обрушилась, поэтому, чтобы не терять время и не мешать другим, я выбираюсь тут. На улице я бросаю взгляд на пожарную лестницу: она пугающе скрипит. Ещё один удар поблизости — и она точно упадёт.
Я стараюсь успокоиться. Глубоко вздыхаю и выдыхаю относительно чистый воздух. Нужно найти остальных.
Китнисс и остальные снаружи. Рори и Эртер с ними.
Только… где Кора?
Неужели так и осталась тут, на этаже?
Не выдержав, я забегаю вовнутрь. Там уже почти невозможно дышать.
— Кора! — кричу я что есть сил и иду в ту сторону, где я её видела в последний раз пару минут назад. Раздаётся еле слышный знакомый голос. Я на секунду вдыхаю едкий воздух и пытаюсь ускорить бег, как мимо меня проносится кто-то. Я даже не сразу понимаю, что происходит.
Эртер.
Он же только что был снаружи!
— Быстрее выходи отсюда, — строго прикрикивает он мне, возвращаясь. Он придерживает Кору за плечо. Та уже надышалась дымом. Лицо всё покрыто гарью, а на плечах куртка вообще обожжена. Наверняка ещё множество ожогов. Кора слабо стоит на ногах и, кажется, вот-вот потеряет сознание.
Мы выходим на улицу через щель в стене и оглядываемся по сторонам: планолёты заходят на новый круг. Скоро будут стрелять.
— Нужно убираться отсюда поскорее, — командует Эртер. — Хватай Кору, а я пойду попробую ещё кого-то вытащить.
Кора точно хочет что-то сказать, но лишь заходится кашлем.
Мы отходим буквально на пару шагов, как где-то сверху раздаётся неприятный скрежет. Кора, невероятным образом извернувшись, вырывается и буквально отталкивает Эртера в сторону. В ту же секунду падают нижние секции лестницы.
Я подлетаю к ним и пытаюсь разглядеть хоть что-то в поднявшейся пыли. Эртер сидит на коленях, а перед ним лежит Кора, ноги которой придавлены железными обломками.
— Чёрт, — доносится его приглушённый голос. Он поднимает обломки, а я пытаюсь вытащить Кору, кажется, она без сознания. Одна нога сломана точно, другая вся в крови. — Зачем? — продолжает он бормотать.
— Идиот, — полуосознанно бормочет она и снова вырубается.
— Времени мало, — качает головой Эртер, осторожно хватая Кору на руки.
Мы уже почти подбегаем ко входу в укрытие, когда воздух сотрясает очередной взрыв. Я оборачиваюсь и вижу, что в этот раз взорвался планолёт. На краю крыши виднеется знакомый силуэт — Китнисс.
В небе взрывается ещё несколько планолётов, а потом в неожиданно наступившей тишине я слышу её громкий крик:
— Сгорим мы — вы сгорите вместе с нами!
========== Глава 28 ==========
Привычный мигающий свет больничного отсека.
Привычный запах спирта и бинтов.
Привычная дрожь в руках.
— Я слышал, там было просто ужасно, — наконец говорит главврач. Это мужчина средних лет. Достаточно приятный. И главное — мыслит в нужном русле. Как только мы вернулись, он пригласил меня к себе. Сказал, что нужна срочная помощь. Однако всё это время я просто просидела в его кабинете и пила чай. А он просто молчал.
— Там был настоящий ад, — шепчу я, вспоминая то, что случилось после того, как один из планолётов ещё раз попал по госпиталю. Обожженные, обгоревшие, с огромными волдырями и раскрасневшейся, надувшейся кожей, ещё живые больные, ползущие по коридорам… Мы нашли их под обломками того, что было главным входом. Теперь они часто будут навещать меня в кошмарах.
— Я знаю, что вы хотели их забрать, — прибавляет он. — Будь моя воля — я бы позволил.
— Я знаю. Но не всё всегда зависит от нас. Неуверенна, что мы так или иначе успели бы спасти всех.
— Не надо рассуждать, могли или не могли. Это свершилось, это факт. У нас особо нет выбора. Теперь это уже нужно принять. Если много думать о подобном, то недолго и с ума сойти. Говорю вам как доктор, — он слегка улыбается. — Пойдите проведайте нашу старую знакомую. Она уже должна была бы прийти в себя.
Я коротко киваю головой и выхожу из его кабинета в коридор.
Здесь, в больничном отсеке, ты словно в вакууме. Не знаешь, что происходит вокруг. Да и не особо хочешь знать. Но теперь, когда я уже второй раз смогла вернуться на поверхность, я хочу туда ещё. Теперь мне всё сильнее кажется, что на меня давит эта масса этажей, эта груда бетонных и железных конструкций. Когда гаснет свет (а иногда такое случается и днём) или заходишь в неосвещённую подсобку, сразу начинает казаться, что тьма тебя вот-вот поглотит. И отчаянно хочется туда, наверх. Пусть там и ужасно опасно. Я бы на что угодно согласилась, лишь бы не оставаться здесь. Отправиться на помощь к таким же обречённым, как те Восьмые? Без лишних раздумий. Уж лучше дышать пеплом и убегать от обстрелов, чем сидеть здесь, точно крыса. Уж лучше видеть кошмары наяву, чем сидеть тут и терять связь с реальностью.
Кору поместили в ту же самую палату, что и до этого. Если бы она была в сознании, то наверное, даже пошутила по этому поводу. Правда, мне кажется, что её смех я услышу совсем не скоро. Она точно всё сильнее и сильнее закрывается в себе. Иногда на секунду можно увидеть ту-самую-Кору, которую я тогда встретила перед Играми, когда она действует безрассудно, бежит куда-то сломя голову, сначала делает, а потом уже думает. Как и там, в Восьмом. Она была уже почти на грани, а умудрилась вырваться и добежать до Эртера. Я рассказала потом об этом Рори. Он очень долго и задумчиво смотрел в потолок, а потом сказал, что такое было вполне в духе прежней Коры. Я к нему заходила, когда его осматривал один врач — в руку попали осколки разбившегося от взрыва стекла. Он мало рассказал о том, что произошло — но в основном всё было и так понятно. Китнисс и остальных сразу же забрала к себе Коин. Понятия не имею, в каком они состоянии. Рори сказал, что почти обошлось без ранений с нашей стороны. Пострадал только он и кто-то из Тринадцатых. И Кора.
Я подхожу к палате Коры и замираю. Мне кажется, что я слышу доносящиеся оттуда голоса. Значит, она уже пришла в себя? Я тихонько стучу и приоткрываю дверь.
— Давай, заходи уже, — доносится охрипший голос Коры. Я несколько удивлённо осматриваю палату. Во-первых, тут сидит Эртер и держит в руках раскрытую книгу. Видимо, читал. Возможно, даже вслух. Честно говоря, я думала, что его к себе тоже Коин позвала. Во-вторых, Кора, точно ничего и не было, с невозмутимым видом сидит на кровати и пьёт чай. Правда, перебинтованные ноги и плечи, а также волосы, подрезанные чуть выше плеч из-за того, что их опалило пожаром, напоминают о произошедшем. Эртер, точно только сейчас заметив меня, берёт тонкий листок бумаги с тумбочки и закладывает страницу в книжке. Кажется, что эти двое просто сошли с ума и решили забить на всё, что происходит вокруг. В какой-то степени я их понимаю.