– Вы будете его судить? – прямо спросила Леота.
– Посмотрим, – уклончиво ответил я.
Сара взяла ее за руку, принялась успокаивать:
– Все будет хорошо, Леота. Пойдем.
Женщины попрощались и улетели, а я долго еще сидел на жаре, прихлебывал лимонад и размышлял, стоит ли казнить мужа Леоты.
18
Втроем – я, Берзель и Толливер – мы расконсервировали Адмиралтейство. Я занялся раскодированием компьютерной сети, Толливер включал кондиционеры и прочие системы жизнеобеспечения. Здание пустовало две недели, и воздух в нем сделался затхлым. А может, мне это только казалось.
Мы установили связь с орбитальной станцией. Ее компьютер Уильям регулярно докладывал нам обстановку. Новостей пока не было. Рыбы исчезли вместе с кораблями.
Анни по-прежнему лежала в клинике, погруженная в неясные грезы. Она ничем не интересовалась. Как только мне выделили квартиру, я перевез ее туда. Эммет Бранстэд помог найти для нее сиделку.
Зак Хоупвелл нехотя, но успешно справлялся с обязанностями главы правительства. Улицы были очищены от хлама, строительные бригады сносили останки разрушенных домов и ремонтировали те, что пострадали меньше. Мародеров расстреливали на месте, поэтому желающих поживиться чужим добром заметно поубавилось. Мы с Хоупвеллом встречались ежедневно. Всякий раз обсуждался один и тот же вопрос: как жить дальше?
В Адмиралтействе я обосновался на первом этаже – там, где когда-то дежурил лейтенант Энтон, а еще раньше – Эйфертс. Берзель в основном занимался тем, что приносил нам еду. Конечно, у нас в буфете была микроволновая печь и прочее кухонное оборудование, но я предпочитал пищу из ресторана, тем более что там были рады нам услужить, ведь с уходом флота посетителей у них стало катастрофически мало.
– Капитан, вам звонят из тюрьмы, – доложил однажды Толливер, оторвав меня от невеселых размышлений.
– Кто и зачем? – вяло поинтересовался я, глядя на свои ноги, водруженные на стол.
– Спрашивают, где вы желаете поговорить с мистером Палаби.
– В Доме правительства.
– Есть, сэр.
– Пусть доставят его туда после ужина.
Для таких полетов один из военных вертолетов я держал у Адмиралтейства, а остальные отдал городу для восстановительных работ. Алекс вернулся в строительную бригаду. Я приказал ему носить рацию с собой, чтобы в случае чего снова не пришлось разыскивать его по всему Сентралтауну.
Я связался с орбитальной станцией:
– Станция, ответьте Адмиралтейству.
– Добрый день, капитан Сифорт, – послышался официальный голос Уильяма.
– Рыбы появлялись?
– Нет, капитан. С вами желает поговорить капитан корабля Военно-Космических Сил ООН.
– Какого корабля? Они ведь все улетели!
– «Каталония». Она приближается к станции.
От неожиданности я резко убрал ноги со стола на пол, поморщился от пронзившей боли. Недавняя операция на легком еще давала о себе знать.
– Хорошо, соединяй.
– Говорит капитан «Каталонии» Герберт фон Тилиц.
– Я Николас Сифорт, сэр. Вы, наверно, старше меня?
– Да. Где вы находитесь?
Я вспомнил его: немногословный, всегда серьезный, хорошо знающий свое дело.
– В Адмиралтействе, сэр.
– Мы получили сообщение адмирала Де Марне, оставленное нам в радиомаяке. Адмирал приказал забрать вас на Землю. У вас есть шаттл? Пока рыб нет, но мне все же хотелось бы улететь отсюда как можно скорее.
– В Сентралтауне нет шаттла, но один должен быть на базе в Вентурских горах, сэр.
– Сколько людей мне надо забрать?
– Пятерых, сэр.
– Тогда я пришлю за вами шаттл с орбитальной станции. На всякий случай я не буду пришвартовывать «Каталонию» к станции, высажусь на нее на шлюпке и выберу самый маленький шаттл.
– Вас понял, сэр. Когда прилетит шаттл? – Наконец я покину эту планету. Кипящие страсти останутся позади, я обрету мир и спокойствие, встречусь с Дереком Кэрром.
– Сейчас соображу… Мы могли бы прислать шаттл сегодня же поздно вечером, но у нас нет опытного пилота для ночной посадки, поэтому давайте сделаем это завтра. Шаттл приземлится в семь утра. К этому времени вы успеете собрать вещи.
– Вас понял, семь утра по местному времени, сэр, – подтвердил я. Неужели это все? Как-то слишком неожиданно. – К этому времени мы соберемся у космодрома.
– Хорошо. На этот раз постарайтесь не опоздать. Еще раз присылать за вами шаттл я не буду.
– Есть, сэр.
На этом наш разговор закончился.
– Толливер! – рявкнул я. Он вбежал через мгновение.
– Что, сэр?
– Летим домой. – Я встал.
– Прибыла «Каталония»?
– Да. Шаттл прилетит утром.
– Вот так да! – хлопнул он рукой по спинке кресла.
– Где Берзель?
– Я послал его в ресторан за ужином, сэр. Он вернется через несколько минут…
– Чтоб больше никуда не отлучался! Позвоните в Дом правительства, пусть они доставят сюда на вертолете Анни с сиделкой. Свяжитесь по рации с Алексом, пусть немедленно возвращается в Адмиралтейство.
– Есть, сэр. Но если шаттл прилетит только утром, то…
– Все будут ночевать здесь! – рявкнул я.
– Есть, сэр. А как быть с Палаби, сэр?
– Чтоб он… Пусть его доставят сюда.
Итак, домой. К Солнечной системе! На Землю! Слава Богу. Конечно, я не заслужил твоей милости, Господи, зато моим товарищам давно нужен отдых.
Я начал составлять план. Что сделать напоследок? Прежде всего передать всю полноту власти Хоупвеллу, если капитан фон Тилиц не прикажет иного. Мне придется обратиться к нему для утверждения кандидатуры Хоупвелла, ведь Тилиц главнее меня. Потом надо законсервировать Адмиралтейство, спустить флаг, попрощаться с Бранстэдом…
Кстати, о Хармоне. Я ведь обещал ему забрать его сына. Придется после беседы с Палаби послать вертолет за Джеренсом. А если капитан фон Тилиц откажется взять на борт своего корабля мальчишку? Делать нечего, раз уж я обещал, надо держать слово. Возьму Джеренса с собой в шаттл, а когда он будет на орбитальной станции, фон Тилиц вряд ли откажется. Покричит на меня и успокоится. В самом деле, не гонять же назад шаттл только ради одного мальчишки.
На борту «Каталонии» должен быть Дерек. Не обиделся ли он на меня, как Вакс?
Вечерело. Я долго расхаживал взад-вперед, погрузившись в раздумья. Временами мелькала мысль: когда же Берзель принесет ужин? Вдруг я вспомнил, что уже ужинал. Но впервые в жизни не мог вспомнить, что ел всего час назад.
– Толливер, где Палаби? – крикнул я.
– Его должны доставить к восьми, сэр.
Я едва удержался от яростных воплей. Алекс и Берзель, чувствуя мою взвинченность, скрывались где-то неподалеку, чтобы я не мог срывать на них злость.
Наконец доставили Томаса Палаби. Он выглядел усталым, потрепанным. Приказав Толливеру держать пистолет наготове, я разрешил охранникам снять с Палаби наручники.
– Слушаю, – буркнул я, когда мы с Палаби остались наедине.
Палаби нервно забарабанил пальцами по столу.
– Не знаю, с чего начать. Вы будете меня судить?
– Наверно. – Разумеется, решать это будет Хоупвелл, но я решил пока не выдавать тайну моего отлета.
– Меня приговорят к смертной казни?
– Государственная измена является уголовным преступлением, – уклончиво ответил я.
– Я не считаю свои действия государственной изменой, капитан.
– Вы восстали против законного правительства.
– Как я мог восстать против того, чего не было! Видит Бог, я не знал, что на нашей планете остался хоть один представитель старого режима. Ваши люди бросили нас без предупреждения.
Вдруг дверь распахнулась.
– Капитан, срочно на связь! – крикнул Толливер.
Даже Толливер с его дерзкими замашками не позволил бы себе так бесцеремонно оторвать меня из-за пустяка. Я понял: стряслось нечто из ряда вон выходящее.
– Присмотрите за ним! – бросил я охранникам и поспешил к пульту дежурного.
Из динамика тревожно звучал голос капитана фон Тилица: