Надгробные речи. Монодии

И всё же тот, кто обладал наилучшими свойствами человеческой природы, достоин считаться счастливым и после смерти. Ведь если бы величайшим благом для человека была бесконечно долгая жизнь, то нам подобало бы оплакивать Меланкома. Но поскольку всякая жизнь, отпущенная человеку, коротка, то любой согласится, что для большинства людей лучше было бы умереть пораньше — столь великие несчастья их порой постигают. Кроме того, ни о ком из выдающихся мужей прошлого мы не слыхали, чтобы он прожил долгую жизнь: ни о Патрокле, ни об Антилохе, ни о Сарпедоне, ни о Мемноне, ни об Ахилле, ни об Ипполите[289]. Не были долгожителями ни беотийцы От и Эфиальт[290], коих Гомер называет самыми статными и красивыми людьми после Ориона[291], ни сам Орион. Так, трое последних погибли по своему неразумию, прочие же из упомянутых мною считались детьми и отпрысками богов. А боги не послали бы своим детям и любимцам скорую гибель, если бы не считали ее благом для людей.

Итак, о мужи, приняв во внимание сказанное, следует почитать Меланкома счастливым и самим не меньше стремиться к труду и почету, коими он известен; ибо если кому-то из вас вскорости предстоит умереть, он не сможет уже насладиться ни одним из земных благ. Человек же, стяжавший великую славу, уходит в иной мир, обладая всеми благами. Так тренируйтесь же и усердно трудитесь: юноши — с верою в то, что их ждет судьба Меланкома, старцы — сообразно своим делам! И гордитесь этим так, как подобает мужам, что живут ради похвалы и доброй славы и упражняются в добродетели! Почтите того, кто нас покинул, памятью, а не слезами! Ибо не такой почет подобает благородным от благородных, и я не стал бы хвалить Гомера, сказавшего, что и песок, и доспехи были орошены слезами ахейцев[292]. Ибо Гомер, изображая чрезмерное горе, стремился доставить поэтическое удовольствие, вы же сохраняйте крепость духа!

Либаний МОНОДИЯ НИКОМЕДИИ

После того как Гомер не прошел без жалости даже мимо гибели растения, но, как если бы сам он явился и его насадителем, и взрастителем, а затем увидал простертым на земле, оплакивает его, словно своего отпрыска[293], мне ли город Никомеда[294], где я развил то красноречие, каковым обладал, и приобрел ту славу, каковой не обладал[295], — этот недавно город, а ныне прах — оплакивать молча[296], как поступает толпа? Или городу самому придется взяться за произнесение речей, кои он взлелеял?[297] Будь я хотя бы флейтистом, одержавшим здесь множество побед своею игрою, я, предоставив прочим стенать кто как может, исполнил бы плач в виде скорбной песни[298]. Пусть же дозволено мне будет вступить в беседу с богами так, словно бы они здесь присутствовали, и привлечь их к отчету в причине несчастья!

Разве некогда ты, Посейдон, сидя вместе с прочими божествами в чертоге Зевса и сердясь на греков за укрепление, каковое те воздвигли перед кораблями в Илионе, не винил их более всего в том, что они заложили его, пренебрегши волею богов? И потому, как только Илион был взят, разве ты, как и подобало, не счел нужным разрушить это укрепление и разве не исполнил это с легкостью, повелев рекам, берущим начало на Иде, хлынуть на него[299]. Чем же не удовольствовавшись при возведении сего города, принял ты подобное же решение?[300] Разве первый заселитель, принимаясь за основание города в ином месте, супротив ныне существующего[301] — вернее, более уже не существующего, — не начал дело с вас[302], и не было жертв на алтарях и толпы людей подле них, а вы не направили его усердие к противоположному берегу посредством орла и змея? Один из них, лапами выхватив из огня голову жертвенного животного, а другой, выползши из земли, — огромный, каковых, говорят, взращивает Индия[303], и тот, рассекая воздух, а этот — море, оба остановились на холме, а люди сопровождали их в уверенности, что следуют за богами, словно путеводителями[304].

Но всё это было обманом. Прежде всего, город захлестывает волна войны[305]. Пусть так! Ведь и Коринф, коим ты владел[306], и земля Кекропа, каковую ты возлюбил[307], подверглись тому же[308]. Является второй заселитель, более всех властителей признававший богов вождями;[309] превзошедши Креза величиною жертвы[310], он с вашего соизволения восстановил город[311]. Чем же пренебрегши, заслужил он наказание, подобное Энееву[312] для Этолии? Разве похвально или по-божески те города, в созидании коих вы были пособниками людей, своими же руками рассыпать, подражая этим неразумным детям, каковые находят забаву в том, чтобы уничтожать то, что сами создали? А то, Посейдон, разве похвально, что из-за Аттики, покуда город еще не приобрел силу, ты вступил в спор с родственницей[313] и в Акрополе, столь далеком от моря, поднял морской шум[314], а сей великий и прекрасный город не только не возлюбил, но даже пошатнул его основание?[315]

289

...ни о ком из выдающихся мужей прошлого мы не слыхали, чтобы он прожил долгую жизнь: ни о Патрокле, ни об Антилохе, ни о Сарпедоне, ни о Мемноне, ни об Ахилле, ни об Ипполите. — Дион Хрисостом перечисляет героев Троянской войны, умерших в юном возрасте и притом трагической смертью. Патрокл, облачившись в доспехи своего соратника и друга Ахилла и управляя его колесницей, запряженной бессмертными конями, обратил в бегство троянцев, но затем был убит троянским царевичем Гектором; описанию подвигов и гибели Патрокла посвящена шестнадцатая песнь «Илиады». Антилох, согласно мифу, погиб героической смертью, спасая своего отца Нестора от натиска Мемнона; об этом эпизоде упоминается в шестой пифийской оде Пиндара (см.: 28—34). Предводитель ликийцев Сарпедон особенно отличился во время нападения на лагерь ахейцев, однако впоследствии пал от руки Патрокла (см.: Гомер, Илиада. XVL419 сл.). Царь эфиопов Мемнон после гибели Гектора пришел на помощь троянцам, но был убит разгневанным Ахиллом (см.: Квинт Смирнский. После Гомера. II.666—679). Ахилл же, как известно, погиб от стрелы Париса, пущенной рукой Аполлона и поразившей его в пяту — единственное уязвимое место. О гибели Ипполита см. примеч. 11.

290

Не были долгожителями... беотийцы От и Эфиалът... — Согласно легенде, великаны Эфиальт и От угрожали богам тем, что доберутся до самого неба, взгромоздив на Олимп горы Оссу и Пелион, однако за свою дерзость были сражены Аполлоном (см.: Гомер. Одиссея. XI.307—320).

291

...коих Гомер называет самыми статными и красивыми людьми после Ориона... — Ср.: Одиссея. XI.308—310. Легендарный охотник Орион отличался красотой и огромным ростом, за который его прозвали великаном. По одной из версий мифа, он был застрелен из лука Артемидой при попытке силой овладеть девой Опидой (см.: Аполлодор. Мифологическая библиотека. 1.4.3—4), по другой же — погиб, будучи укушен скорпионом, которого на него наслала Гея за то, что он преследовал дочерей Атланта (Плеяд). После своей смерти Орион, как скорпион и Плеяды были превращены в созвездия.

292

...я не стал бы хвалить Гомера, сказавшего, что и песок, и доспехи были орошены слезами ахейцев. — Имеется в виду описываемое в «Илиаде» горе ахейцев по поводу смерти Патрокла (см.: XXIII.12—16).

293

После того как Гомер не прошел без жалости даже мимо гибели растения, но... оплакивает его. словно своего отпрыска... — Аллюзия на эпизод из «Илиады» Гомера, где гибель троянца Эвфорба от руки Менелая сравнивается с гибелью оливкового дерева, с корнем вырываемого бурей из земли (см.: XVII.53—60).

294

...город Никомеда... — Имеется в виду Никомедия, главный город Вифинии, основанный в 264 г. до н. э. царем Никомедом I, в честь которого и получил свое название; до включения Вифинии в состав Римской империи (ок. 75 г. до н. э.) являлся столицей этого государства. С 286 по 324 г. н. э. Никомедия была столицей восточной части Римской империи, а с 324 по 330 г. н. э. — фактически столицей всего государства, пока Константин не провозгласил близлежащий Византий «Новым Римом» и не перенес столицу туда (см. также примеч. 19).

295

...где я развил то красноречие, каковым обладал, и приобрел ту славу, каковой не обладал... — Либаний пробыл в Никомедии несколько лет (с 344 по 349 г. н. э.) и вел там активную и деятельную жизнь, входя в высшие круги интеллектуальной элиты города: состязался в красноречии со знаменитыми ораторами Гимерием и Фемистием, а также приобрел большое количество учеников и почитателей своего творчества (см.: Либаний. Жизнь, или О собственной доле. 55). За время пребывания в Никомедии слава Либания возросла настолько, что его сочинения пользовались известностью далеко за пределами города (см.: Monnier 1866: 97; Sievers 1868: 57).

296

...этот недавно город, а ныне прах — оплакивать молча... — Характерный для эпидейктических жанров, в том числе для эпитафия и монодии, топос сетования автора на собственное бессилие. Ср. с проэмием Аристида к «Элевсинской речи» и «Монодии Смирне».

297

Или городу самому придется взяться за произнесение речей, кои он взлелеял! — В годы правления Диоклетиана, а затем и Константина Великого Никомедия, являясь сначала резиденцией императора (см. примеч. 19), а затем и временной столицей государства (см. примеч. 2), превратилась в крупный культурный центр Римской империи, где в особенности процветало ораторское искусство, в связи с чем Никомедию даже называли «вифинскими Афинами».

298

...исполнил бы плач в виде скорбной песни. — Имеется в виду трен, древнейший жанр лирической поэзии, служивший для оплакивания покойных. См. также примеч. 1 к «Надгробной речи Этеонею».

299

Разве некогда ты, Посейдон... сердясь на греков за укрепление, каковое те воздвигли перед кораблями в Илионе, не винил их более всего в том, что они заложили его, пренебрегши волею богов? И потому, как только Илион был взят, ты... счел нужным... укрепление разрушить... повелев рекам... хлынуть на него. — Отсылка к двум соответствующим эпизодам «Илиады» Гомера (см.: VII.445—453; XII.17-33).

300

Чем же не удовольствовавшись при возведении сего города, принял ты подобное же решение? — В древности Посейдон почитался прежде всего как бог землетрясений, о чем свидетельствует постоянно употребляющийся по отношению к нему в эпосе эпитет «земли колебагель» (см.: Гомер. Илиада. VII.445; XIII.34; Одиссея. V.282, 366; Гомеровы гимны. XXII.4; Нонн Панополитанский. Деяния Диониса. II.125).

301

...первый заселитель, принимаясь за основание города в ином месте, супротив ныне существующего... — Новый город был основан Никомедом I недалеко от древней мегарской колонии Астак, существовавшей с 712 г. до н. э. и разрушенной впоследствии Лисимахом. Согласно Страбону, жители Астака были переселены во вновь основанную Никомедию (см.: География. XII.4.2).

302

...не начал дело с вас... — Оратор обращается к упомянутым выше богам.

303

...огромный, каковых... взращивает Индия... — Легенда о существовании «огромных» индийских змеев была широко распространена в античности. Плиний Старший говорит, например, что в Индии водятся змеи столь огромных размеров, что целиком могут заглотить быка или оленя (см.: Естественная история. VIII. 14.36).

304

...вы... направили его усердие к противоположному берегу посредством орла и змея ~ а люди сопровождали их в уверенности, что следуют за богами, словно путеводителями. — Данный пассаж имеет несомненное сходство с легендой об основании Селевком Антиохии (см.: Либаний. Похвала Антиохии. 86—98).

305

...город захлестывает волна войны. — Имеется в виду ряд практически непрерывных войн, которые велись царями Вифинии Никомедом III Эвергетом и особенно его сыном, Никомедом IV Филопатором, против понтийского царя Митридата VI Евпатора. В так называемой Первой Митридатовой войне (89—85 гг. до н. э.) Никомед IV выступал в качестве союзника римлян, однако в 88 г. до н. э. его войско потерпело поражение в битве при Амнии, сам же царь бежал на Родос, а затем в Рим. Дальнейшие военные действия против Митридата возглавил в 87 г. до н. э. римский полководец Луций Корнелий Сулла, сумевший в конце концов разгромить понтийскую армию в Орхоменском сражении (85 г. до н. э.). В результате между Римом и Понтом был в том же году заключен Дарданский мир, по которому Никомед IV обязывался возвратить захваченные в Греции и Малой Азии римские провинции, а также передавал Сулле часть флота.

306

...Коринф, коим ты владел... — Согласно мифу, Посейдон выиграл спор с Гелиосом за обладание Коринфом. Великан Бриарей, бывший судьей в этом споре, присудил Истмийский перешеек и всё, что на нем расположено, Посейдону, а вершину горы, возвышающейся над городом (Акрокоринф), — Гелиосу (см.: Павсаний. Описание Эллады. II.1.6; 4.7).

307

...земля Кекропа, каковую ты возлюбил... — Согласно легенде, Кекроп выступал судьей в споре между Афиной и Посейдоном за обладание Аттикой. Состязаясь, кто поднесет жителям лучший дар, Посейдон высек трезубцем из земли источник морской воды, а Афина вырастила оливковое дерево. Кекроп присудил победу богине (см.: Геродот. История. VIII.55; Аполлодор. Мифологическая библиотека. III.14.1).

308

...и Коринф... и земля Кекропа... подверглись тому же. — В 87 г. до н. э. Луций Корнелий Сулла, назначенный римлянами полководцем в войне с Митридатом, высадился с пятью легионами в Греции и начал осаду Афин, бывших в то время союзником понтийского царя. После многомесячной осады войска Суллы штурмом овладели городом (86 г. до н. э.), устроив там жестокую резню и произведя большие разрушения. Значительно раньше, в ходе Коринфской войны римлянами под командованием Луция Муммия был захвачен и полностью уничтожен Коринф (146 г. до н. э.), а Греция навсегда утратила независимость и превратилась в римскую провинцию.

309

Является второй заселитель, более всех властителей признававший богов вождями... — По всей видимости, речь идет об императоре Диоклетиане, известном своей особой приверженностью к язычеству и суровыми гонениями на христиан. См. также примеч. 19.

310

...превзошедши Креза величиною жертвы... — Имеется в виду последний царь Лидии, чье имя еще в древности вошло в многочисленные пословицы и поговорки. В частности, Крез славился своими несметными богатствами и щедрыми пожертвованиями в греческие храмы, особенно в святилище Аполлона в Дельфах, куда он среди прочего послал однажды статую льва, отлитую из чистого золота (см.: Геродот. История. 1.50).

311

...он с вашего соизволения восстановил город. — После того как император Диоклетиан установил тетрархию, разделив власть в государстве между четырьмя соправителями (двумя августами и двумя цезарями), Никомедия стала столицей восточной части Римской империи, где находилась резиденция императора. По свидетельству Лактанция, в этот период в Никомедии были развернуты широкомасштабные работы по строительству всевозможных частных и общественных зданий (см.: О смерти гонителей. VII.8—10).

312

...наказание, подобное Энееву... для Этолии? — Речь идет о следующем мифе. Эней, царь этолийского города Калидона, принося ежегодные благодарственные жертвы богам, забыл об Артемиде; за это разгневанная богиня наслала на город страшного вепря, уничтожавшего посевы и губившего людей (см.: Гомер. Илиада. IX.529—546). В охоте на вепря, получившей по этому месту название Калидонской, принимали участие храбрейшие воины Греции — Кастор и Полидевк, Тесей, Нестор, Ясон и др., однако сразить зверя удалось лишь сыну Энея Мелеагру.

313

...ты вступил в спор с родственницей... — Речь идет об Афине (см. также примеч. 15).

314

...в Акрополе, столь далеком от моря, поднял морской шум... — Намек на источник морской воды, который Посейдон высек из земли в дар афинянам (см. примеч. 15).

315

...великий и прекрасный город не только не возлюбил, но даже пошатнул его основание! — См. примеч. 8.