взрослый и тупой как ребёнок. Эгоистичный, угрюмый, безрассудный, склонен слишком долго спать
и слишком часто жаловаться. Я тоже подросток, за исключением человеческой части.
Ему около восемнадцати. Поношенные джинсы, полинявшая чёрная толстовка под кожаной
безрукавкой. Блондин, волосы до плеч. Попытка отрастить бороду (провальная).
Вопрос на миллион долларов — на чьей он стороне? Вряд ли на моей, так как я никогда в
действительности не была командным игроком.
— Борец! — шипит один из нападающих на меня.
Слова соскальзывают с его губ не раньше, чем парень забрасывает в комнату коричневый мяч
размером с грейпфрут. Когда тот летит над нами, вошедший достаёт пистолет и стреляет в него. Мяч
взрывается, и на нас обрушивается ливень. Я ныряю за Ястреба, но на обнаженное плечо все равно
попадают капли, и оно начинает жечь. Мой захватчик кричит и корчась падает на пол: он принял на
себя основной удар разлетевшейся жидкости. Я не вижу двух других, должно быть, они спрятались
на лестничной клетке или в одном из коридоров, ведущих в главный зал.
— Ты хочешь стать едой для демонов? Беги! — кричит мне парень.
Едой для демонов? Однако это стоит обдумать в другое время. Я не нуждаюсь в дальнейшем
стимулировании и несусь к выходу. К моему спасителю.
Это необычное чувство.
Удары ботинок позади меня предупреждают о том, что один из "демонов" преследует меня.
Его когти задевают мою спину, и я проношусь мимо парня и ныряю из приемной в дверь, заставляя
моего спасителя и демона столкнуться. Они с грохотом падают в гостиную и начинают кататься,
борясь друг с другом. Я осторожно подхожу к двери, чтобы одним глазком посмотреть на действие.
Главный стоит на коленях перед своим падшим товарищем, который всё ещё корчится на
полу. Он приподнимается, но Ястреб хватается за его шею и шепчет ему на ухо. Главный в шоке
смотрит на своего друга, затем, рыкнув на меня, рисует что-то на линолеуме, и они оба исчезают в
сопровождении громкого, как удар грома, звука.
Пууф. Как-то так.
Грохочущий шум притягивает моё внимание туда, где столкнулись новичок и Щекастый.
Кушетка ржавого цвета перевёрнута, и бойцы катаются на остатках того, что когда-то было
кофейным столиком. Освободившись от Щекастого, парень подскакивает на ноги. Он достаёт из-за
ремня длинный, изогнутый и на вид неприятный нож. Я пробираюсь обратно в приемную, но
сохраняю дистанцию, взвешивая свои варианты. Закрываю входную дверь. Неважно, что я решу, я не
хочу ещё свидетелей.
ажда мести пульсирует в венах. Я хочу наказать демона. Раздавить! Убить! А больше всего
— захохотать. Утверждают, что месть — это блюдо, которое лучше всего подавать холодным, но я
нахожу ее в равной степени восхитительной и горячей. Два на одного, мы с парнем, возможно,
11
сможем его взять. Помимо всего прочего, парень сможет послужить для отвлечения внимания, когда
демон будет терзать его в клочья.
Но чувство самосохранения сдерживает меня. Я уже узнала на своей шкуре, что демоны
сильнее меня, или, по крайней мере, больше приспособлены бороться с теми, кто может дать отпор.
Так что я стою. В нерешительности.
Демон выглядит так же нерешительно, его глаза мечутся между мной и парнем, а затем
возвращаются в то место, где исчезли его друзья. Парень стоит на его пути.
— Ты же не думаешь сбежать? — дразнится он, и его голубые глаза сужаются, когда он
перекидывает нож из одной ладони в другую. — Я даже не Борец, а всего лишь ребёнок. Ты же не
боишься детей?
Рычащий прыжок, похоже, означает «нет». Двигаясь слишком быстро для обычного человека,
парень отпрыгивает в сторону, плавным движением поворачивается и запрыгивает на спину демона,
всаживая в него нож. Демон кричит, его спина выгибается, словно натянутая тетива. Парень
прижимает лицо демона к полу, обездвиживая, и кладёт свои руки на его голую шею. Чернильно-
чёрный дым клубится из демона там, где его кожа соприкасается с парнем. Затем дым исчезает в
кончиках пальцев парня. В какой-то момент весь дым всасывается, и парень отпускает уже
безвольного демона и встаёт. Он немного шатается и упирается в стену рукой. Затем запрокидывает
голову и выдыхает длинную струю светло-серой дымки, которую я тут же распознаю. Я распознаю
её потому, что обычно я это ем.
Это квинтэссенция человеческой души.
Я сажусь. Тяжело.
Парень отталкивается от стены, морща в волнении лоб. Волнение — это хорошо. Волнение