– Простите. От кого? От Пушкина, Достоевского, Толстого? Они ведь сформировали наш язык.
– Толстой был сволочью. Он ненавидел женщин. Из думающей развитой девочки сделал какую-то клушу (я про Наташу Ростову). Каренину толкнул под поезд из-за предрассудков. Да и Пушкин ваш не лучше. Похабник был и гуляка, к женщинам относился как к скоту. Вы его письма почитайте!
– Читал-читал. Но это же Пушкин! Мы разговариваем на его языке!
– И что? Сейчас дети даже не понимают его стихов. Для них они как китайская грамота. Облучки, багрец. – Лицо Натальи скривилось. – Пройдет еще двадцать лет, и вся эта поэзия будет восприниматься как вирши Державина или Гомера. Начнут засыпать на второй строчке. А к слову «редакторка» будут относиться индифферентно.
– Какой ужас!
– Да ладно вам. Что вы как институтка в борделе?
– Я бы попросил.
– Не обижайтесь. Попомните только мои слова. Скоро всего этого вашего культурного слоя не будет. Он себя изжил. Проблематика непонятна. Все эти предсовокупительные страдания тургеневских барышень, бои за честь дворянского сословия умерли еще в двадцатом веке. Современный контекст – абсолютно другой.
Да, и мужик измельчал. Ответственности не любит, пьет, за юбку прячется, решений не принимает, из семьи бежит, детей бросает. Из маскулинного – нажраться вместе с однополчанами до соплей на день того рода войск, в которых он служил, и бутылку себе об голову разбить или окурок о ладонь потушить.
Ему, что ли, нужен этот ваш культурный контекст? Не смешите мои тапочки. Он по слогам читает. А те, которые читать умеют, по большей части трусы и маменькины сынки. Но очень себя любят. Им вообще никто не нужен. Но в своей показной гордыне, чтобы только псевдокрутостью нос всем утереть, откажутся и от Пушкина, и от Достоевского, и от папы родного. Они уже это делают. Их не интересует ни история, ни культура. Они граждане мира за кредитный счет.
– Сурово!
– Зато справедливо! И вот со всей этой гадиной я три дня и боролась.
– В одиночестве, что ли?
– Нет, конечно. Но я – мозговой центр. На мне все: и стратегия, и тактика, и финансовые потоки.
– Так за это еще кто-то и платит?
– Где-то платят, где-то нет. Тут же как везде: кто-то идейный и за просто так готов биться, а кого-то надо мотивировать. Особенно нашу прессу неподкупную. Уникальным журналистским коллективам надо же что-то кушать. Хотя в моем случае это бывает крайне редко. В основном все за хайп работают.
– Вот словечко тоже. Очень раздражает!
– А вы не раздражайтесь, доктор. Вам не по профилю.
– Ха, – Кузнецов засмеялся, – подловили. Но, с другой стороны, я ведь не биоробот. Эмоции у меня есть. И я бы даже сказал, должны быть.
– Должны. Но нам их видеть не положено. А то как мы будем излечиваться от наших перегибов?
– Будете-будете! Никуда не денетесь, – самоуверенно заявил психолог, применив одну из своих фирменных суперменских улыбок. – Нет ничего на земле, с чем нельзя было бы поработать и что нельзя было бы переработать. И даже сейчас, несмотря на эмоциональный накал, я вижу, что вы потихоньку расслабляетесь и успокаиваетесь.
– Если бы это было так! Хотя отчасти вы правы, немного душу отвела. Врать не буду. Однако поскольку вопрос так и не решился, то благодушие может быть лишь временным.
– Хм, – Кузнецов решил продвигаться дальше. – А стоит ли вообще его решать? Тем более такими методами?
– А чем вам не нравятся мои методы? – Наташа опять напряглась.
– Погодите, погодите. Не залезайте опять на броневик! Против ваших методов я ничего не имею. Но! Скажите, вы считаете себя умной девушкой?
– А вы, что же, не считаете?
– Наталья, зачем вы снова в бутылку лезете? Помните, мы обсуждали еще во время первого визита – я вам не враг! И если задаю вопросы, кажущиеся болезненными, то не для того, чтобы поерничать, а сугубо для пользы дела. – Атака была отбита. – Итак, вы считаете себя умной девушкой?
– Конечно, да. И еще образованной.
– Отлично! Это правильная позиция. В таком случае ответьте мне, пожалуйста, на простой вопрос: можно ли обзавестись сторонниками извне, если строить всю свою внешнюю политику исключительно на конфронтации?
– Нет, конечно. Куда вы клоните?
– Подождите пока с выводами. – Психолог сделал паузу, намеренно затянув ее ровно на то время, чтобы сделать глоток кофе. – Итак, мы с вами только что пришли к выводу, что невозможно обзавестись большим количеством адептов из противоположного лагеря, если намеренно противопоставлять себя им и обвинять во всех смертных грехах. Тем не менее, насколько я понимаю современное информационное пространство, для продвижения ультрасовременных идей требуется именно непримиримая борьба. Со всеми вытекающими: дискредитацией устоев, пляской на костях поверженных традиций, самораспятием. Некоторые, как я слышал, даже гениталии к мостовым прибивают.