– Расслабляю тело, всё болит.
Киваю, понимая, но сама лечь на землю не решаюсь, поэтому делаю массаж конечностей сидя.
– Так это не первый твой побег?
– Пятый за последние три месяца.
Кошмар.
– Как и где тебя ловили, расскажи. Ну… чтобы исключить эти места в этот раз.
– По дороге на вокзал, в нём самом, у стоянки такси, по пути в полицию.
Стараюсь не показывать эмоций, бушующих во мне, но как же это сложно! Бедный ребёнок, что же выпало на её долю в столь юном возрасте. А самое противное – что никто не в силах уже это изменить.
– А…
– Так, пора выдвигаться.
Наверное, она больше не хочет откровений, и я её понимаю. Сама бы тоже не открылась первой встречной, да ещё и с нашими отношениями ранее на особое доверие не стоит рассчитывать.
– Куда на этот раз?
– Попробую в одном месте скрыться на время. Только ты это… уходи. Зачем ты вообще сидела тут со мной всё это время?
– Хочу вытащить тебя отсюда.
Через минуту размышлений она отвечает:
– Не надо. Я справлюсь сама.
Разворачивается и начинает уходить.
– Соня, я не отстану, пока не заберу тебя!
– Не ори, идиотка. – подбегает ко мне и закрывает рот рукой.
– Окей, я поняла, – шепчу тихо, – но решения не поменяю.
– Меня не надо отсюда забирать. Я сбегаю на три месяца, а после вернусь обратно.
– Чего? Зачем?
– Так нужно. Всё, ты тратишь моё время.
И снова собирается уходить. В этот раз не кричу, а просто следую за ней. Надо дождаться Сашу, а потом решим, что делать дальше.
Мы идём вдоль опушки леса. Тишина. Только шорох листьев и треск засохших веток, и каждый раз при этом мы одновременно вздрагиваем и застываем на месте.
София оглядывается на меня, тяжело вздыхает, но продолжает идти. Уверена, она ещё строит недовольную мордашку при этом. Но для себя я всё решила. Я помогу ей в любом случае, даже если она будет против.
Так мы идём около часа. С непривычки ноги ломит от усталости, в горле пересохло. Периодически проверяю телефон: не звонил ли Саша, и есть ли в этой глуши вообще сеть. Но Софию своими мыслями не беспокою. Пусть идёт куда хочет, а я пока тихо буду следовать за ней.
Наконец девушка останавливается, и от неожиданности я буквально натыкаюсь на неё.
В отблеске фонарный столбов вижу одноэтажное полуразрушенное строение, по остаткам стен которого можно предположить, что ранее это был дом. За сохранность его стен я бы ни за что не рискнула поставить даже один рубль. Кажется, что стоит чуть-чуть сдвинуть хоть один камушек, он развалится окончательно.
– Пришли.
Сквозь густые заросли София пробирается к дому.
Хватаю её за руку.
– Ты сюда шла? Что-то выглядит всё немного жутковато. Может, лучше на улице переждём?
– Я тут планирую провести около недели.
Вырывает руку и продолжает идти вперёд.
– Слушай, я позвонила другу, он должен скоро приехать…
Не успеваю договорить, как София оказывается рядом.
– Зачем?! Кому ещё ты успела сообщить, что я сбежала? – хватает меня за локти и трясет, слёзы готовы вот-вот брызнуть из её глаз, а голос ощутимо дрожит.
Понимая, что это всё предвестники начинающейся истерики, я её оттолкнула со всей силы.
– Успокойся! Тебя никто не вернёт в этот гадюшник! Помочь тебе, дуре, хочу! Поэтому и позвонила. Отвезёт тебя в столицу, спрячешься пока там. Поживёшь в городе до тех пор, пока мы все документы не оформим на тебя. А после будешь вольна делать, что захочешь! Дороги будут открыты, вали куда хочешь!
Она всё же заплакала, то ли от боли, что неудачно упала назад, то ли от моих слов. Выяснять не стала. Решила пройти к дому и посмотреть, где эта глупышка собирается провести семь дней.
Дверь держится на одной петле и паре торчащих шурупов. От моего прикосновения она неприятно заскрипела.
Чёрт! Выдержать бы здесь хоть пару часов!
Включила фонарик телефона и прошла вглубь дома.
А внутри он больше, чем показалось поначалу. Длинный коридор, несколько дверей вдоль него открывают вход в разные комнаты. В первой – у разрушенной стены стоят шкафы, на прогнутых полках которых хранились старые папки с документами. Столы и стулья сломаны. Скорее всего, эта комната служила кабинетом. Захожу в другую – большую залу с прожжённым полом. Вглубь идти не рискнула и пошла осматривать дом дальше. Третья комната, сразу видно, спальня. Двуспальная кровать по центру полностью поросла зеленью, как и кресло рядом, потолок обвалился и видна крыша чердака. Кошмар.
Я уже знаю, что София рядом, просто потому, что под её ногами столько всего трескалось и шум разносился по всему дому. Она уже отошла от своей истерики, успокоилась и, проанализировав мои слова, следом зашла в дом