Как выражаются специалисты по акустике: "Наступила оглушительная тишина".
Батальоны бесстрашных кикивардов по-прежнему шли вперед, но все медленней, уже не понимая, зачем они это делают. Потому что впереди их ждало что то нехорошее. И этого нехорошего было много. А барабаны замолчали. Трубы тоже замолчали. И жрецы перестали петь Мухугуку. С победой что-то не получалось: на бугре, у баронов, стояло такое, на что и смотреть не хотелось. А идти туда - тем более. Потом кто-то из передового батальона копейщиков, вышел из строя, аккуратно положил на землю свое копье и быстро зашагал к дороге, ведущей из Зеленой Пущи.
Плохой пример заразителен. Хотя, возможно, этот пример был не плохим, а хорошим. Хороший оказался тоже заразительным. Не прошло и минуты, как за этим кикивардом последовали трое. Потом еще пятеро, и еще... Во втором и третьем батальонах никто не клал свое копье на землю. В этих батальонах шли мечники. Они побросали не нужные им щиты.
Войско кикивардов, которое только что, находилось близко к славной победе, исчезло, как будто его и не существовало. Как будто все эти копья и щиты, густо разбросанные по Зеленой Пади, попали сюда каким-то непонятным образом сами по себе.
Генерал Гроссерпферд молча смотрел на то, как таяла его армия. Он ничего не мог понять. Гроссерпферд знал, что бароны не могли собрать значительное войско. А такое войско, которое стояло сейчас на холме, они не могли собрать вообще и никогда.
Слева от генерала по-прежнему стоял его верный соратник, участник шести победоносных компаний гран полковник Бринкст. Гран полковник Бринкст тоже ничего не мог понять. А слева, где раньше стояли верный союзник и соратник, Повелитель Всех Свободных Кикивардов Серваторий, и два его жирных телохранителя, теперь никто не стоял. Не Имеющий Себе Равного в Мудрости исчез вслед за свободными кикивардами, повелителем которых он был.
По-прежнему за спиной Гроссерпферда находился секунд майор Гурда. Военная компания была проиграна и он понимал, что не следует ожидать ни трофеев, ни наград. Придется переходить на секунд майорское содержание. От этих мыслей Гурду было грустно. А восемь подтянутых адъютантов (все они, после бегства армии, вернулись к своему генералу) терпеливо ждали дальнейших указаний.
Бароны смотрели на изменения в лагере противника с изумлением. Такого они не ожидали. А Оскарегон был по-прежнему невозмутим.
- У вас это неплохо получилось, молодой человек, - похвалил он Агофена. - Сейчас можете убрать лишних.
Счастливое Демократическое Королевство было спасено. Бароны снова одержали славную победу. Фантомы теперь не были нужны и Агофен послушно убрал их.
- Барон Карабичевский, - обратился старый воин к молодому, - примите капитуляцию у генерала Гроссерпферда и арестуйте его.
- Ха, генерала посадят, - ухмыльнулся Боремба. - На нары!
- Не радуйся, Боремба, - посоветовал ему Брамина-Стародубский. - У нас, Хавортии, генералы э-э-э... нарах не сидят.
Первый эпилог.
На этом и закончилась попытка переворота и установления военной диктатуры в Счастливом Демократическом Королевстве Хавортия. У Зеленой Пустоши генерал Гроссерпферд не сумел победить ополчение баронов, и не смог занести эту битву в список, как свою седьмую сокрушительную победу. Но и поражения он не потерпел. В хрониках Хавортии Гроссерпферд так и остался лучшим полководцем всех времен и народов.
Впоследствии генерала Гроссерпферда судили. Суд в Демократической Хавортии был справедливым и независимым, а адвокаты у генерала высокооплачиваемыми. Суд оправдал генерала, поскольку ничего преступного он не совершил. А за намерения и мысли наказывать нельзя. Гран полковника Брикста, секунд майора Гурда, а также супер лейтенантов и адъютантов к суду не привлекли, поскольку они всего лишь выполняли лишь своего командира, которому обязаны были подчиняться.
Кикивардов вообще никто не тронул. На их защиту встали не только борцы за разные права, но и вся прогрессивная общественность. Потому что нельзя трогать малый народ, который борется за свободу и независимость. И ничего не докажешь. Как говорил в подобных случаях дед Дороши, мудрый лепрекон Готоропа: "Легче удавиться".
В ходе неудавшейся попытки совершить государственный переворот, пострадал только супер лейтенант Бумбер. Он усердно старался выполнять все свои обязанности, но полагающиеся ему за заслуги медаль и чин удар капитана так и не получил.